Франсуа же заботливо положил свою изящную руку на покатое плечо Ульрики и мягким голосом продолжил разговор:
– Во-вторых, я хотел сказать, что меня приятно удивил тот твой рассказ о том, как ты представляла себе свою идеальную семейную жизнь. Заешь, что именно меня удивило? Тем, что ты, если не считать мелочей, в точь-в-точь описала ту трогательную семейную идиллию, нежность, уважение и заботу, которые я видел у своих родителей. Они очень любили друг друга, всегда старались проводить вместе время интересно, я, как мальчишка, так радовался, когда отец приходил домой из своей торговой лавки, и они с мамой просто с восторгом бросались друг другу в объятия. Отец не мог позволить дарить маме часто богатые подарки, семья наша была неплохо обеспеченна, но не до роскоши, подарки он делал на большие праздники, но всё равно он не приходил домой без простого букета цветов для жены. И детей они своих очень любили, и ласковые были, и многим жизненным мудростям научили, сначала меня, а потом и нашего всеобщего любимчика, приёмыша Кита. И, главное, и я всегда мечтал, что у меня в семье будут такие же заботливые нежные отношения, как и у родителей, тем более, что я, создавая такие шедевры и обшивая всю знать и почти всех королев и принцесс в Европе, имею достаточно богатое денежное состояние, намного больше, чем зарабатывал отец. И могу позволить себе создать своей семье более обеспеченную жизнь, у нас с тобой много совпадений, и не только в представлении об идеальной семье. Я тоже очень люблю музыку и хорошие книги, хотя сам никогда не музицировал, а книги я из-за проблем со зрением привык только слушать. Вон, Кит выручает, читает вслух, только мы любим не трагичные истории, а что-то более весёлое: и комедии Мольера, и Лопе де Вега всего перечитали, романы о короле Артуре же мы с Китом до дыр затёрли. Но особенно я люблю, во Франции я часто посещал оперный театр, и оперы, и балеты, и просто слушать музыку, а в детве я очень любил слушать, как пела романы мама. Может, раз мы тут по-дружески сидим, общаемся, сыграешь на клавесине и споёшь какой-нибудь твой любимый романс или что-нибудь другое?
Ульрика сразу взбодрилась, мило обаятельно улыбнулась, личико чуть-чуть порозовело, в голубых больших глазах появились икорки задора, она грациозно села за клавесин и начала ловко играть мажорную мелодию и петь нежным хрустальным голосочком комические куплеты.
Франсуа обаятельно лучезарно улыбался, по прищуренным светло-табачным светящимся радостью глазам, по милому негромкому смеху на смешных местах в комических куплетах, было понятно, что молодой человек искренне восхищён талантом подруги, и он действительно наслаждается такой милой весёлой песенкой.
Только Кит стоял в сторонке и, что было для него, смешливого, любящего шутки беззаботного мальчишки-отрока, совсем непривычно, не смеялся над комическими куплетами, а с грустным задумчивым видом закрыл свои зелёные глаза и качал головой…
Когда Ульрика закончила, то лёгким движением руки откинула за спину свои длинные красивые пепельные блондинисто-жемчужные кудри и спросила:
– Ну, как, Франсуа, я не опозорилась? Тебе понравилась?
– Очень! Это выло волшебно! У тебя не только хорошие музыкальные данные, но и такое хорошее мило чувство юмора! Ну, честно, очень мило и смешно, с удовольствием послушал! Я не понимаю, как можно не замечать того, какой ты чудесный человек! Сам не пойму, чем ты меня зацепила, но что-то в тебе трогает, впечатляет, какое-то неповторимое женское обаяние… – восторженно сияя, восклицал Франсуа…
Но тут Кит напомнил о времени, и Франсуа, галантно раскланялся и сказал:
– Когда я приду к тебе с твоим новым платьем-шедевром, который мы готовим к твоему триумфальному балу, мы ещё поговорим, и, я надеюсь, ты сыграешь и споёшь мне ещё что-нибудь столь мило и весёлое, как сегодня…
… Франсуа и Кит пришли домой и сели за работу, когда Кит с недовольством в зелёных глазах слегка насупился и тихо сказал:
– Хм, Франсуа, конечно, это не моё дело, я ещё не дорос, чтобы тебе в таких вещах советы давать, но я тебя, как старшего братика, прошу: давай, пока не поздно, смотаем удочки во Францию. Что-то уж больно странно ваша «дружба» с королевой как-то не похожа на просто дружбу, а на такое галантное ухаживание кавалера за дамой. И, ой, боюсь, уже палёным запахло, потому что если его величество Хлодвик-Карл Ротенбургский, узнает всё это, то так разозлиться, мало ни тебе, ни королеве не покажется…
Франсуа стыдливо опустил взгляд ясных светло-тачных глаз в пол и тихо стеснительно ответил: