Потом, придя домой, они покушали, нарядились в богатые наряды с большими белоснежными кружевными воротниками, Франсуа немного повозился с завивкой своих каштановых кудрей, а Кит нацепил на голову шикарный синий с большими пушистыми перьями берет, который ему сказал одеть Франсуа, молодой кутюрье расплатился с хозяином комнаты за постой, взял в карету , помимо их с Китом сундучков, ещё и красиво топазовое колье, которое молодому человеку досталось от матери…
Когда-то, когда она тяжело болела, мать сказала Франсуа, даря ему это колье: «Храни, сынок, его у себя, как память обо мне, а, когда надумаешь жениться, подари это украшение своей невесте, ведь топаз – символ счастливой женской доли…».
… Вот Франсуа и выполнял сейчас наказ матери: вёз в подарок невесте это колье, только вот мечталось ему подарить это колье при сватовстве к другой девушке…
… Через полчаса старый седой суровый морщинистый бородатый сгорбленный под тяжестью горностаевой шубы король Хлодвик-Карл Ротенбургский сидел за празднично накрытым столом . Рядом за столом восседала Ульрика с покрасневшими от слёз большими голубыми глазами, полными грусти. Болезненно бледная, даже чуть синеватая, как и её тяжёлое пышное нежно-голубое платье, непривычно неухоженная, с длинными пепельными жемчужными неопрятными кудряшками, которые так и норовили выскочить из-под золотой сеточки и неопрятно упасть на осунувшееся впалое измождённое личико. Было видно, что вчера она, видно, тоже долго плакала и, скорее всего, мало спала.
Зато рядом с отцом сидела нарядная, в том самом красном пышном платье, что шил для неё Франсуа, и бриллиантовых украшениях, со множеством ярких перьев в причёске из тёмно-русых волос вся ломаясь и жеманничая, горделиво и кичливо демонстрируя своё счастье и, тайно от отца, свою победу над Ульрикой.
… Франсуа же долго и очень учтиво беседовал с его величеством, рассказывая о себе, что человек он хоть и не родовитый, не голубых кровей, зато обеспеченный и добрый. И, самое главное, так искренно сильно полюбил прекрасную кронпринцессу, что, если она выйдет за него замуж, он, образно выражаясь, будет носить её всю жизнь на руках и боготворить, всё сделает для её счастья…
А закончил сой длинный рассказ-сватовство печальный Франсуа тем, что со скорбью на бледном, но аристократично красивом лице закрыл ясные светло-табачные глаза и подарил Фредерике-Берте топазовое колье со словами:
– Простите мне за такой простоватый для сватовства к её высочеству подарок, он хоть и не самый дорогой по цене, зато красивый и символичный – топаз всегда у нас во Франции считали камнем-оберегом женского семейного счастья для девушки на выданье…
Король Хлодвик-Карл Ротенбургский сгорбился, сурово насупился и недовольно старческим голосом пробурчал:
– Так, уважаемый Франсуа Жаккар, всё, что вы сейчас говорили о том, как вы самозабвенно любите мою дочь и как готовы, когда станете её мужем, сделать всё для её счастья, и топазовое украшение в подарок, как символ удачной женской доли, очень даже мило. Но, как бы это не было мило, я не отдам свою дочь, кронпринцессу, наследницу престола своей страны, за вас. Вы – достойный человек, но, как кронпринцесса, она выйдет замуж только за принца или короля, союз с которым я посчитаю достаточно выгодным, и всё. Если бы у неё был старший брат или сестра, которые могли бы составить политически выгодную партию, а потом принять престол, а милая Фредерика-Берта была бы просто принцессой, а не кронпринцессой, как младшая дочь, я бы отдал её по любви за вас. Но, увы, она – наследница престола, и я не могу разрешить такой брак…
Надменная Фредерика-Берта же, всячески старательно заискивая жеманно перед отцом, томно запричитала:
– Но, папа, почему судьба так несправедлива ко мне? Почему я должна выходить замуж по расчёту без всякой любви только из-за титула кронпринцессы? Как это жестоко, лишать влюблённых возможности быть вместе в законном браке только из-за устаревших традиций дворца! За что так судьба неблагосклонна к нашей с Франсуа любви? Как это жестоко! Ты-то женился на моей матери, всеми уважаемой королеве Августе-Генриетте по любви! Почему я лишена такого права?
Хлодвик-Карл ещё хуже нахмурил свое морщинистое лицо, поправил седые редкие волосы и протянул в ответ:
– Ну, вообще-то, хоть я и женился на моей милашке Августе-Генриетте по любви, но она была ровней мне, кронпринцу, она была принцессой Австрии, третьим, младшим ребёнком в семье уважаемого австрийского императора…
Тут уже Ульрика, которая, хоть и ненавидела спесивую Фредерику-Берту, не выдержала и прикрикнула с гневом в больших голубых покрасневших после вчерашних слёз, глазах: