Женщины вспоминают и о min riika, «нашей земле», которую они покинули. Она не такая, как dát riika, «эта земля». Они говорят о церковных праздниках в Каресуандо, родне и о море. О границах, оленьей полиции и штрафах. Власти фогтов. Кто-то уверен, что они попали на медвежью землю. В дом хищников. Повсюду лежат камни — их так много, что иногда даже не знаешь, где сесть.
Самым важным для Диллы становится благополучие ее мальчиков — только об этом она волнуется. «Им бы жену богатую», — шутит мать, но она действительно так думает. Нужно обеспечить им хорошую жизнь. Олени Михкеля Биера пасутся так, будто вросли в землю. На местные пастбища — грех жаловаться. Если они будут давать достаточно еды и обеспечивать всех сыновей работой, Дилла с радостью назовет эту землю своим домом. Если у детей все сложится, она не будет горевать по былому.
Стуоранъярга
Предпоследнее лето
Многим известен йойк о полуострове Стуоранъярга. О крупных, подобно лошадям, оленях. Андом Овла слушал его с детства. В нем поется о том, как олени все пасутся и пасутся, а корм все не кончается. Иногда этот йойк приходит к людям, когда они сгоняют и стерегут животных. Особенно в ясную погоду, когда стадо находится высоко в горах, дует ветер, на небе светит солнце, а телята постепенно взрослеют. В такие дни люди поют йойк о Стуоранъярга, полуострове, выходящем в море.
Когда небо затягивает облаками, на земле воцаряется тишина. Йойк о Стуоранъярга не услышишь в те дни, когда небеса давят прямо на горные вершины. Он исчезает вместе со skoaddun, как его называют местные, — туманом, окутывающим полуостров плотным rana (покрывалом). Этот туман отпугивает оленей от гор и ведет их вниз к фьордам. При первых признаках циклона Андом Овла быстро обувается. Ему известно, что облака влекут за собой много работы. Впереди оленеводов ждут штрафы — как бы пристально они ни следили за животными, всех отловить невозможно. «Нам приходится постоянно стеречь их, чтобы норвежцы не взимали с нас плату». Андом Овла — предводитель местного сообщества. Он отвечает за весь округ и представляет интересы оленеводов Ромсовагги при возникновении конфликтов. Прошло не больше года, как Андом Овла получил эту должность, он замечает, как на него косится местный чиновник.
— Он не понимает, что разговаривать надо со мной. Для него я просто-напросто ребенок.
Раньше за переговоры о штрафах отвечал его отец, глава семьи, Юхана Анте. Когда отец внезапно умер, эта ответственность легла на плечи Андома Овла. С норвежским языком ему приходится нелегко. Андом Овла слушает. Не так важно, что именно говорит чиновник— ему известно, кто из крестьян дружелюбно настроен, а кто не желает их здесь видеть. На каких-то территориях оленеводам всегда приходиться платить.
Андом Овла быстро идет вверх по теснине из Гоахцевупми. Поначалу идти тяжело — крутизна резко возрастает. Добравшись до плато, Андом Овла перебегает через сухие торфяники и горные луга. На западе виднеются вершины больших островов, Саллир и Ранис, позади которых — открытое море. На дорогу домой у Андома Овла уходит примерно полдня. Путь недалекий, но подъем крутой.
Вежа Андома Овла стоит в Ромсовагги, в западной части полуострова Стуоранъярга. Километрах в пяти оттуда располагается город Ромса, построенный на острове недалеко от материка. Иногда они добираются туда на лодке или проплывающем мимо судне, на котором крестьяне ездят доить коров.
Андом Овла чувствует запах поднимающегося из веж дыма. Издалека они выглядят абсолютно одинаково: без окон, покрытые дерном, с дверью, выходящей на восток, вежи напоминают разбросанные по долине муравейники. К их стенам жители прислонили торчащие в разные стороны колья, чтобы наверх не могли залезть козы. В глубине долины видна пологая гора Салашоаиви. Где-то вдалеке лают собаки.
Всю свою жизнь Андом Овла останавливался в этих местах на лето. Он часто пригонял сюда стадо уже в мае. «Это добротная земля. Здесь много пространства и хорошие вершины. Повсюду трава. Оленята вырастают крупными и сытыми. Тут никогда не теряются олени». Андом Овла тоскует по животным в те дни, когда их нет рядом.
Постепенно Стуоранъярга становится Ристиинне домом. Постельное белье развешено на воздухе. На вéшала у вежи накинуты свалявшиеся полосатые ковры, овечьи и оленьи шкуры и подушки. Это второе лето, как Ристиинна и Андом Овла поженились. Иногда они каждую минуту проводят вместе, а иногда мужа подолгу не бывает дома. До свадьбы они едва ли успели узнать друг друга, так как выросли по разные стороны моря, как говорит Андом Овла. Ристиинна родом из Люнгена, летняя стоянка их семьи всегда располагалась у подножия горной цепи Лингсальперна. Зимой они с Андомом Овла катались на лыжах по разные стороны Росту. Впервые он увидел Ристиинну на конфирмации в Каресуандо — она была гораздо выше, чем другие девушки, с длинной, как у журавля, шеей. Об этом даже пелось в ее йойке. «Когда я впервые увидел ее, то почувствовал, что хочу жениться, хотя она была совсем молодой. Я сразу же понял, что это моя будущая жена».