Но вот наступил он — день концерта. Ранним утром директор филармонии присутствовал при встрече дорогого гостя. На военном аэродроме приземлилась реактивная Сесна — юркий быстроходный лайнер, придназначенный для комфортного полета частных лиц. Обслуга аэродрома тут же присоединилась к встречающим. Дверца открылась, и вот оно… вышли, он прибыл в сопровождении адвоката, аккомпаниатора и струнного квартета, именно этим музыкантам предназначался гонорар, обусловленный договором. Гость был в классической черном итальянском пальтишке, его голова была замотана бинтами, так что только нижняя часть лица оставалась видной. Круглый подбородок, взлохмаченная борода. Он казался не таким высоким, как на телевидении, да и вес его куда-то подевался. Тут Христофоров вспомнил, чем Лучано болел и перестал удивляться. С великим тенором пообщаться не удалось, он как-то быстро скользнул в машину Абрамова, они сразу же уехали в дом народного целителя. А с директором филармонии остановился побеседовать адвокат. Он забрал пачку с гонораром, что-то пробормотал на неплохом английском, из чего Христофоров ни бельмеса не понял. И остальные итальянцы тут же куда-то отправились.
А руководитель филармонии поспешил проверить, все ли готово к концерту. На его счастье, настройщик, уже неделю возившийся с их стареньким концертным роялем заявил, что с полчаса как работу закончил, и теперь на рояле не стыдно было бы играть и самому Рихтеру. А Христофоров подумал, что приезд Рихтера он бы точно не пережил, а вот факту, что рояль готов, был, несомненно, рад. Тут настройщик, чтобы закрепить у заказчика уверенность в готовности сложного аппарата, нажал на какую-то клавишу. Клавиша скрипнула, раздался неприятный скрежет, и настройщик, побледнев, выдав порцию площадного крепчайшего мата, тут же погрузился в недра рояля. Степана Никодимовича пробил холодный пот. Окончательно рояль был готов за два часа до концерта.
Но за два часа до концерта Христофорову было уже не до рояля. В его кабинет вошла делегация из пяти человек. Увидев, кто к нему пожаловал, директор филармонии побледнел и чуть было не наложил в штаны от страха. Это был губернатор с супругой и тремя помощниками, один из которых, ни больше, ни меньше, как начальник областного ФСБ лично!
— Здравствуйте, Степан Никодимович! — И губернатор протянул мгновенно пропотевшему руководителю филармонии руку. Христофоров пожал руку начальства с должным благолепием, но что ожидать от визита, просто не знал.
— Прослышал я, Степан Никодимович, что у вас интересное мероприятие намечается. Так мы с супругой и несколькими помощниками хотим поприсутствовать. Не возражаете?
— Почту за честь, Вениамин Николаевич. Рад вас видеть, и вас, Нина Андреевна, рад…
— А вы уверены, Степан Никодимович, что он это он? — вкрадчивым шепотом прошелестел губернатор почти что на ухо музыкальному гуру Нижнего Вьюганска.
— Я сам сомневался до последнего. Но частный самолет из Италии… Нет, это исключено.
— А исполнение? Вдруг есть возможность провернуть весь концерт под фонограмму?
— Да что вы, упаси Боже! У нас ведь и аппаратуры такой нет, чтобы качественное фоно обеспечить. Он ведь от микрофонов отказался. Никакой усиливающей аппаратуры. Только живой оркестр и голос! Музыкантов привез с собой. Дама за роялем — это его постоянный аккомпаниатор!
— Ну что же, посмотрим… посмотрим…
А теперь уже громко:
— А на концерте что за публика будет? Музыкальная общественность представлена, или только избранные?
— Ну что вы, Вениамин Николаевич, будет музыкальная общественность — у нее слух особенно тонкий.
— Это верно… Да и у нас со слухом все в порядке, видите куда слух о вашем действе долетел, — пошутило начальство. Господин Христофоров мгновенно покрылся холодным потом, а где-то далеко, внизу, очень-очень низко, появились предательские ощущения быстро нарастающей тяжести… Но руководитель филармонии мужественно подавил вздох отчаяния, готовый сорваться с его быстро немеющих губ.
— А что журналюги? — поинтересовалось начальство столь же невинным тоном, что и ранее.
— Ни-ни-ни! Сам лично следил, чтобы даже среди некоторых родственников не попались. Всю аппаратуру и мобильные телефоны будут сдавать в гардеробе, я там даже спецсейф поставил.
— Предусмотрительно. Молодец. А пригласительные для нас найдутся?
— Ну что за вопрос, Вениамин Николаевич. Все будет в полном ажуре! Вот только…