Очнулась Ольга в кромешной темноте. Была глубокая ночь. Но ночь была какая-то неправильная, не такая, как должна была быть. Почему-то в окне не светились окна противоположного дома, а стояла какая-то абсолютная, совершенно непролазная темень. Неужели в том доме тоже пропал свет? Ну вот тебе и начало двенадцатого года. Все как предсказывали: вспышки на солнце, внезапные исчезновения электричества. Интересно, как люди в прошлом так существовали, без электричества? Наверное, их мир был беспросветно темным, особенно в безлунную ночь, когда силы зла… Ну и ударило меня, заговариваться стала! Ольга поняла, что надо на ощупь стать и добраться до кухни. Ее что-то смущало, но она никак не могла понять, что именно.
То ли пол стал каким-то не таким, то ли ее ощущения, но девушке стало казаться, что комната стала меньше, и потолок стал какой-то ниже, почти нависал над нею, как только она приподнялась. Тут же Ольга заметила, что откуда-то из кухни виднеется какое-то странное отражение света. Мерцание, что ли… Она двинулась туда, неловко плечом коснувшись перегородки, оказалась в не таком темном помещении, где чуть тлела настоящая, самая что ни на есть настоящая лучина. Ольга перестала что-то понимать, решив, что ее рассудок просто помутился. Она прекрасно понимала, что это темное помещение с осколком зеркала, тазом воды и допотопным умывальником не могло быть ее кухней. Разве что так воспринимает мир ее помутившийся рассудок. Может, я умерла? И все это фантазии моего потустороннего перевоплощения? Может, так выглядит рай? И Ольге на секунду стало страшно, потому что рай ей никак не светил, но разве так могло выглядеть преддверие ада? Каким-то чудом она не потеряла сознание вновь. Наверное, для того, чтобы ужаснуться в следующую минуту. В эту минуту она заглянула в зеркало. На нее глядело небритое лицо худого горца с горбатым носом и впалыми орбитами глаз под мощными надбровными дугами. Брови были густые, глаза какие-то черные, неаккуратная борода и всклокоченные волосы на голове достойным образом завершали образ, представший перед нею. На секунду ей показалось, что перед нею лицо тех самых «насильников», как она в глубине души назвала парочку извергов, к которым попала на «субботник». Но те оба были достаточно жирными, а тут лицо почти вечно голодного создания. Что это с нею? Ее душа попыталась вырваться наружу, но ничего не произошло. Рывок закончился возвратом в тоже место: к зеркалу. Ее рука, такая грубая, но в тоже время и гибкая, ее рука прощупала голову — кровь тут же окрасила ладонь, Ольга почувствовала липкий теплый предмет, поняла, что именно так она воспринимает кровь, захотела очутиться без сознания снова, но ей ничего не удалось. Она (он?) зачерпнула ладонью воду из тазика. В воде плавали окрошка штукатурки, но ее это почему-то не слишком беспокоило. Промыла наспех рану, точнее, смазала кровь с лица, пошатываясь, направилась к выходу. Там была вырвана дверь, и огромная луна смотрела прямо в дверной проем, что делало картину подобной фантастическому роману. Но фантастикой и не пахло. Ольга выбежала во двор и увидела, что находится в каком-то горном ауле. Тело ее — такое мужское и непривычное все делало само по себе. Это она была в теле как сторонний наблюдатель, который только фиксирует происходящее, и не более того. Горный аул был небольшим, возможно, ей так казалось, но узкие улочки, грязь между домами с высокими крышами, несколько каменных башен совсем рядом, наводили на мысльо том, что это горное село где-то в Грузии. Она когда-то видела что-то подобное по телевизору., Некоторые дома горели. Внезапно из-за клубов дыма она увидела людей и тут же ощутила запахи… Вонь — запах горящего дерева, соломы, подгоревшего мяса, крови перемешивались в ночном воздухе, создавая страшный, но такой понятный запах смерти. Вот только странными были люди, которых она увидела. В фесках, вооруженные саблями и винтовками с длинными стволами и штыками, они своей формой были совершенно не похожи на современных солдат ни одной армии, скорее, турецкая армия конца позапрошлого или начала прошлого века. Пока Ольга фиксировала эти факты, бесстрастно, просто, как фиксируют в лабораторном журнале результаты вскрытия крысы, ее тело искало выход. Оно споткнулось, опять-таки удачно — кто-то из оцепления, которое внезапно проступило из клубов дыма, подозрительно всматривался в их сторону. Это было похоже на офицера с револьвером, который тот держал в руке, но револьвер за цепочку был соединен с кобурой. Ольга еще не понимала, для чего она фиксирует эти детали, но она не могла не фиксировать происходящее, сознание работало помимо воли. Будь ее воля — она уже давным-давно отключилась.