В прошлом веке во многих странах свирепствовала лихорадка кладоискательства. Кто только не искал сокровища: мелкие авантюристы и солидные отцы семейств, мальчишки и отставные генералы, бродяги и члены правительств. А находили?
«Дрожащими руками, не дыша от волнения, мы выдернули болты. Мгновение — и перед нами предстало сокровище. Когда пламя фонарей осветило яму, от груды золота и драгоценных камней взметнулся блеск такой силы, что мы были ослеплены».
«Эдмон погрузил руки в груду алмазов, жемчугов, рубинов, которые, падая друг на друга сверкающим водопадом, стучали подобно граду, бьющему в стекла».
Портной. Старинная гравюра.
Это не описание подлинных событий, а отрывки из книг Эдгара По «Золотой жук» и Александра Дюма «Граф Монте-Кристо». Литературные герои находили клады несравненно чаще, чем реальные искатели. Но страсть к поискам сокровищ не улеглась и в наши дни. Сотни, тысячи людей продолжают рыться в земле, нырять в глубины океана, тратить миллионы на поиски. А результат?
Случилось это не благодаря фантазии писателя, а наяву… На побережье Флориды под толстым слоем песка искатели сокровищ обнаружили деревянный сундук с надписью «Сан-Фернандо». Корабль с таким названием затонул 250 лет назад по пути из Мексики в Испанию с солидным грузом: 150 миллионами серебряных песо. Видимо, сундук выбросило прибоем на берег, а затем песок засыпал его. Счастливчики долго возились над замком, наконец он поддался, несколько дрожащих от нетерпения рук откинули крышку, и взору кладоискателей предстали десятки тысяч… больших матросских иголок для латания парусов. Конечно, горе-искатели были разочарованы. Разве это сокровище? Но ведь простая игла действительно сокровище — сокровище человеческого разума.
Машина фасонного шва. Конец XIX в.
Если бы существовало «первобытное» патентное бюро и первобытный человек принес туда заявку на орудие для шитья, в которой говорилось, что «игла — это заостренный стержень для шитья с ушком на конце», все последующие изобретатели за тысячелетия не смогли бы ничего добавить, настолько игла совершенна. Пожалуй, ни одно орудие труда не прошло столь неизменным сквозь историю человечества. Рыбья кость, в тупом конце которой сделана дырка, — вот и все «изобретение». Этой же костью, только из металла, мы пользуемся и сегодня.
Ручная швейная машина. Мейсон. Конец XIX в.
Спустя некоторое время после изобретения костяной иглы ей стали искать замену — очень уж она была хрупка. В дело пошли терновые шипы, но ими в основном пользовался бедный люд, более зажиточные сшивали одежду серебряными и золотыми иглами. Затем иглы стали делать из бронзы, железа. Стальные иглы в Европе появились в XIV веке, когда узнали тайну прочной дамасской стали. Ушко вначале делать не умели — просто загибали кончик. Появление волочильной доски значительно облегчило изготовление игл, улучшило их внешний вид.
В Россию стальная игла была завезена в XVII веке из Германии. А вскоре и русские мастера овладели искусством ее изготовления. С помощью этого нехитрого устройства выходили умопомрачительные наряды для модниц всех времен и народов, тончайшие вышивки-картины, шитые жемчугами и бисером оклады икон, повседневная одежда, детские игрушки… Все получалось у них хорошо, только работа шла очень медленно.
Увеличить скорость прокладывания стежков помогла швейная машина. Сейчас скорость шитья у нее — до 10 тысяч стежков в минуту. И чтобы от трения не загорелись нитки и ткань, для игл создана специальная система охлаждения.
Сегодня очень трудно назвать изобретателем швейной машины какого-то одного человека. Первый проект машины для шитья одежды еще в 1496 году разработал Леонардо да Винчи. В 1755 году в Англии изобретателю Ч. Вейзенталю был выдан патент на швейную машину, копировавшую ручные стежки. Игла в ней имела два острия и отверстие посередине. В 1790 году Т. Сент построил машину, которая могла шить кожу, но обе предлагавшиеся модели получились неудачными.
Более приемлемой оказалась швейная машина французского портного Тимонье. Страстный изобретатель не обладал элементарными знаниями по механике, но в течение 4 лет непрерывно трудился над своим детищем. Он даже редко заглядывал в мастерскую, пренебрегая портновским занятием, которое было единственным источником существования его семьи. Дела пришли в упадок, он разорился, прослыл сумасшедшим. Но в 1829 году его мечта осуществилась — машина заработала! Через два года одна фирма открыла в Париже мастерскую с 80 швейными машинами для изготовления военной одежды и пригласила Тимонье к себе в управляющие. Но против изобретателя ополчились все портные города, боясь падения доходов. Они разгромили ателье, переломали все оборудование. Начались годы скитаний, унижений и борьбы за существование. Не раз можно было видеть изобретателя, бредшего пешком из города в город с машиной за спиной. Чтобы прокормиться, ему приходилось показывать свое детище публике как какого-нибудь дрессированного зверька.