Реплика Сиоайла прозвучала, словно шорох ветра в осенней траве:
— Гоподин Им-Трайнис похож на небывало крупную, грубо сделанную хиусскую мумию раннего периода.
Сравнение привело пограничника в восторг. Давясь смехом, он сказал:
— Зато теперь, ползая по крыше и бегая по лесу, Бел не будет звенеть, точно разваливающийся посудный шкаф.
— Полагаешь, эти узоры спрячут меня от вражьих взглядов? — скептично поинтересовался Им-Трайнис, рассматривая опутанные цветастыми лентами руки.
— Уж всяко лучше, чем сверкать бронёй, точно зеркальце феи, — парировал Ук-Мак. — Копьё возьмёшь?
— Да куда оно мне… Мечом обойдусь.
Дерел кивнул:
— Тогда не теряйте времени. Храни вас Ильэлл!
— И тебя, друг.
Ук-Мак, не оглядываясь, прошествовал к люку, ведущему вниз, и скрылся в тёмном отверстии. Вскоре Бел с Сиоайлом вновь услыхали грохот, доносящийся от входных дверей. На этот раз пограничник не только крушил скудную мебель и швырял поленья, но ещё и пел.
— …Смотрите, что за ножки у этой милой крошки! Как сладостны шажочки, как пламенеют щёчки!.. — доносилось сквозь треск и глухой стук.
Менсаконец с рыцарем переглянулись.
— У господина Ук-Мака приятный голос, — вежливо заметил Сиоайл. — Но высокие ноты он не вытягивает.
— Угу, — Бел взглянул на свисающие внутрь ветви. — Вас подсадить?
Солнце поднялось высоко над деревьями, пронзив чащу золотыми копьями света. Лесной дом с неистовствующим внутри пограничником давно остался позади, а рыцарь с магом всё ещё не добрались до цели.
Путники двигались не так быстро и уверенно, как с Ук-Маком. Один раз даже сбились со следа, когда тот свернул в сторону. Вновь нащупав правильное направление, внимательно вглядывались в каждый поломанный куст и примятый лист на земле.
— Вас что-то беспокоит, господин Им-Трайнис? — певуче поинтересовался Сиоайл, заметив, что рыцарь в очередной раз напряжённо оглядывается.
— Лишь то, что кто-нибудь может подобраться к нам, покуда я, ползая на четвереньках, выискиваю следы конокрадов, — с лёгким раздражением ответил Бел.
— Не думайте об этом, — после короткой паузы сказал менсаконец. — Если какое-то живое существо появится поблизости, я предупрежу.
Это заявление обеспокоило воина больше, чем возможность внезапного нападения. Любому ясно — без магии тут не обойдётся. Хотя, после всего, что уже случилось…
Им-Трайнис тяжело вздохнул:
— Рассчитываю на вас, любезный Сиоайл.
Переговариваясь, они вышли на очередную поляну — и остановились, озираясь.
Коричнево-зелёная подстилка была безжалостно истоптана, некоторые кусты примяты, в стволах двух деревьев поблёскивали вонзившиеся бронзовые стрелы.
В очередной раз посетовав на отсутствие Ук-Мака, Бел присел, разглядывая землю. Его внимание привлекли округлые бронзовые пластины, формой похожие на брызги и лужицы. Приподняв одну из них, рыцарь непонимающе уставился на прилипшие листья, удерживаемые словно бы оплывшим металлом. При этом листва не выглядела не то что обугленной, но даже слегка опалённой. Да и вообще — откуда посреди леса мог взяться бронзовый расплав?!
Бросив странный слиток, Им-Трайнис продолжил изучать следы. Остановившись возле поломанного куста лещины, выглядевшего так, точно на него упало что-то тяжёлое, рыцарь несколько ударов сердца смотрел на пятна запёкшейся крови. Затем, нагнувшись, запустил ручищу в глубину куста и вытащил треугольный щит.
— Лазурный ящер, изрыгающий огонь, — продемонстрировал он находку менсаконцу.
Сиоайл озабоченно сдвинул брови:
— Вы понимаете, что здесь произошло?
— Увы, в чтении следов мне не сравниться с Дерелом. Но думаю, владелец щита выжил после засады, где погибли его спутники, и продолжил преследовать недругов. Здесь он на них напал… Смелое деяние, хоть и не благоразумное. Полагаю, душа его горела жаждой мести — когда такое происходит, о себе не думаешь… Не знаю, какой урон нанёс он врагам, но самого его ранили, и он повалился здесь…
— Ранили?
— Должно быть, — в голосе Им-Трайниса не звучало особой уверенности. — Ежели б убили — бросили бы, как прочих. А раз уволокли — стало быть, пленили… Одного не понимаю: что за металл тут разбросан?
— Это их кровь, — мрачно проронил Сиоайл.
— Бронзовая? — опешил Бел.
— Бронзовой она стала после, как и стрелы, — туманно ответил менсаконец. — Поспешим, времени у нас всё меньше!