Очистив квадратную крышку люка, рыцарь не обнаружил ни ручки, ни замка. Попытка поддеть деревянную плиту клинком ни к чему не привела. Поразмыслив, Им-Трайнис отправился за Сиоайлом, полагая, что тот сможет посоветовать что-нибудь дельное.
Поглядев на люк, менсаконец озабоченно уставился на Бела:
— Откуда вы узнали об этом месте?
— Приснилось, — уклонился от прямого ответа рыцарь.
— Сны способны насылать и враги, — мелодичный голос чужестранца звучал тревожно. — Это может оказаться ловушкой.
— Не думаю, что вы правы, любезный Сиоайл. К тому же других способов попасть внутрь у нас нет: или так, или брать стену приступом… Либо, — помедлив, добавил Бел, — мы можем вернуться на заставу.
— Невозможно, — опустил голову менсаконец. — Пока есть шанс…
Он простёр руки над крышкой люка и замер с закрытыми глазами. Затем вынул из сумки порошок — голубой, с фиолетовым отливом — и насыпал на отсыревшие доски. Покуда Им-Трайнис уныло вздыхал, наблюдая за очередным колдовством, волшебное средство бесследно впиталось в древесину. Сиоайл что-то невнятно прошептал, наклонился и прикоснулся к центру люка указательным пальцем. Бел удивлённо выругался, увидев, как от пальца по доске разбежались круги, словно на водной глади.
— Попробуйте открыть, — менсаконец выпрямился.
На сей раз крышка с лёгкостью поднялась. Увидев множество противных насекомых, суетливо ползающих по обратной стороне люка, Бел мощным движением вырвал крышку из петель и брезгливо отбросил прочь. Наклонился над тёмной дырой, из которой пахну́ло затхлой сыростью, поморщился:
— Глубоковато. Даже я не рискну прыгать, а вам и подавно не стоит.
— Что же делать? — расстроенно произнёс Сиоайл. — Время на исходе…
— Сейчас что-нибудь придумаем, — ободрил Им-Трайнис.
Рыцарь обнажил полуторный меч: кованый по его руке, он превосходил размерами иной двуручный. Сокрушённо вздохнув, Бел покрепче ухватил рукоять, поднял клинок к плечу — и одним богатырским ударом повалил деревце, толщиной чуть шире конского копыта. Дотошно осмотрев лезвие, Им-Трайнис вновь горестно вздохнул и быстро поотсекал ветки. Подтащив ствол к яме, спустил комлем вниз.
— Верхушка лишь на пару локтей ниже края, — сказал воин менсаконцу. — Вы же сумеете спуститься?
Дождавшись утвердительного кивка, рыцарь полез в люк.
Сверху донизу колодец был обшит тщательно обработанными жердями, скользкими от влаги. Тот же материал пошёл и на укрепление потолка и стен хода, убегавшего в сторону жилища чеканщика.
— Темно, как в медвежьей заднице, — флегматично сказал Им-Трайнис менсаконцу, когда тот достиг дна. — Здесь, пожалуй, не заблудишься, но враг мог приготовить неприятные сюрпризы. Придётся мне подняться за какой-нибудь веткой для факела.
— Обойдёмся, — Сиоайл запустил руку в сумку. — Достаньте меч.
Поколебавшись, Им-Трайнис выполнил просьбу. Менсаконец осторожно смазал лезвие по всей длине новым зельем. Легонько подул — и клинок загорелся красно-оранжевым огнём, бросившим яркие всполохи на деревянные стены.
— Это не испортит меч? — обеспокоился Бел.
— Не волнуйтесь, — с улыбкой ответил маленький волшебник. — На прочности и остроте оружия не отразится. Магических свойств тоже не придаст. Просто свет.
Что-то невнятно бурча, Им-Трайнис наклонил голову и шагнул в тоннель.
— Кто-то основательно потрудился, чтобы прорыть ход, — заметил рыцарь, продвигаясь по подземному коридору. — Тут же повсюду древесные корни, вдобавок камни попадаются — мужики фуминские, что пытаются рожь сеять, бранятся из-за того страшно. А здесь и прокопали, и стены с потолком обшили, подпорки поставили… Уйма времени ушла на работу. Сил и того больше.
— Мастера безжалостно используют рабов, не считаясь ни с чем, — в полумраке лицо Сиоайла терялось в тени капюшона, голос звучал сурово и безотрадно. — Погибают одни — ловят других. Когда-то они опустошали край за краем, захватывая земли и изживая люд. Словно мор расползался по странам от проклятой язвы — Маашрага. Закончилось всё чудовищной битвой, в которой против нечестивого города объединились даже враждовавшие между собой народы. Не ведаю, как уцелел этот чеканщик, но действует он так же, как прежние мастера. Тем и опасен.
Хмурясь, Бел вспомнил тёмные горящие глаза Гоар, её горделивые речи о могуществе мастеров-чародеев. Наваждение, заставлявшее сердце рыцаря неистово колотиться при одной лишь мысли о девушке, практически рассеялось, и теперь он воспринимал произошедшее иначе. Им-Трайниса злило то, как Гоар, околдовав, направила его на своего врага. Ещё больше сердило непонятное сочувствие к пленённой волшебнице. Почему он жалеет её? Ведь Гоар ничем не отличается от прочих мастеров, и заслужила свою участь. Так какого демона ему по-прежнему хочется освободить её?! Неужто всему виной треклятое колдовство?