– Вот нам повезло, – улыбнулся Герман, помогая девушке снять её куртку.
– Я их разогрела, – торопливо произнесла она. – Ну чтобы не есть совсем холодное…
Писатель пожал плечами.
– Бывали времена, когда даже холодная пицца была для меня роскошью, – сказал он. – Так что меня это не смущает.
Ника улыбнулась и присела на краешек кровати.
– Всё было так плохо? – спросила она.
– О, да! – кивнул Герман, откупоривая бутылку вина и разливая его по стаканам. – Самое изысканное блюдо в моём рационе в то время – это дешевая лапша быстрого приготовления.
Девушка тихонько засмеялась.
– В этом нет ничего такого, – продолжил Герман. – Мне даже нравилось. Особенно со вкусом морепродуктов.
– Расскажите мне ещё что-нибудь о себе, – попросила его Ника, открывая одну из коробок пиццы и протягивая ему один кусок…
Герман поведал ей много разных историй из своего неказистого прошлого писателя-неудачника. Девушка улыбалась, слушая его, а иногда и вовсе звонко смеялась. Спустя пару часов такого общения, Герман начал ловить себя на мысли, что эта скромная девушка начинает ему нравиться. Ника было довольно интересным и приятным собеседником. Помимо этого, у неё ещё была точеная фигурка и большие красивые глаза тёмно-зеленого цвета. Не то чтобы Герман ценил в женщинах лишь внешность, но это было приятным дополнением.
– А как ты сама оказалась здесь? – спросил писатель, устав рассказывать только о себе.
– Приехала сюда пару лет назад со своим парнем, – пригубив вино ответила Ника. Её щеки уже налились приятным румянцем от выпитого, а речь стала более свободной.
Германа немного расстроило услышанное. Он рассчитывал на совсем другое продолжение вечера, но раз уж где-то там есть её парень…
– Но случилось непоправимое… – грустно продолжила девушка, делая ещё глоток.
– Если не хочешь о чём-то говорить, то не надо… – Герман положил руку ей на плечо.
– Всё в порядке, – улыбнулась Ника. – Много времени уже прошло… Он погиб на дороге. Зимней ночью не справился с управлением… Ну и… Я осталась одна… Но всё не так плохо, – улыбнулась она.
Писатель молчал, всё ещё держа руку на плече девушки, ощущая приятное тепло её кожи под блузкой.
– Тут неподалеку есть город. Работы там толком не было и мне пришлось устроиться сюда. По сути, это было лучшее, что я смогла найти. Зарплата конечно не самая большая, но на жизнь хватает. Да и работа посменная. Сутки я здесь, а потом целых три дня могу провести дома, – ответила Ника, поднимая глаза на писателя.
– Удобно, – произнёс Герман, нехотя убирая руку с плеча девушки. – Ну мне конечно грех жаловаться.
– Ну вы же всё равно работаете над своими книгами, – улыбнулась она ему, убирая стакан с вином в сторону.
– Можно тебя попросить?
– Ага, – ответила Ника, двигаясь чуть ближе к писателю. Глаза девушки загадочно блестели. То ли виной был алкоголь, то ли…
– Можешь не называть меня на «вы», – сказал Герман. – Я не настолько старый.
– Хорошо, – кивнула Ника. – Тогда можешь тоже ответить мне на вопрос?
Герман вопросительно посмотрел на девушку.
– Почему ты убрал свою руку сейчас?
Ника придвинулась совсем близко к нему. Герман вновь почувствовал тот пьянящий аромат её духов.
– Просто у тебя был момент откровения и когда он закончился я решил…
– Какие вы мальчишки всё-таки глупые, – перебила она, мягко коснувшись его щеки своей ладонью.
Герман притянул её за талию поближе к себе.
– Что правда, то правда, – кивнул писатель, расстёгивая верхнюю пуговицу её светло-зеленой блузки.
После этого их губы встретились в поцелуе.
Тело Ники отзывалось на каждое прикосновение Германа, заставляя девушку всё сильнее впиваться в его губы. Вскоре почти вся их одежда уже была на полу. Писатель бережно уложил прекрасную гостью на спину, стянул с неё кружевные трусики и на какое-то время застыл, любуясь зрелищем. Ника протянула свои изящные руки и принялась нежно ласкать его внизу, приводя Германа в ещё больше возбуждение. Он прильнул к ней, всем телом ощущая её шелковистую кожу и неторопливо вошёл в девушку. Ника податливо изогнулась под ним, издавая легкий стон удовольствия. Их губы снова встретились в поцелуе, только теперь в куда более страстном.
Не смотря на всю свою скромность Ника определенно знала, что делает. Никогда прежде у Германа не было такого чувственного и, в то же время, страстного секса. Девушка будто читала его мысли и подстраивалась под них, каждым своим движением доводя писателя до исступления, но в то же время, не давая ему кончить раньше времени. До этого момента Герман считал, что фраза «слились в любовном экстазе в единое целое» была всего лишь выдумкой для женских романов, но Ника убедила его в обратном…