-- А почему ты называл нас "бесовским отродьем"? -- не унимались пикси.
Тут мистер Хатчинсон призвал на помощь свой дар проповедника и стал объяснять им, почему те, кто не трудятся, не могут быть никем, кроме как бесовским отродьем. Чем дальше он говорил давно знакомые слова, тем больше воодушевлялся, и речь его зазвучала весьма убедительно. По крайней мере, пикси слушали его очень внимательно, и выражение гнева на их лицах стало сменяться улыбками.
-- Поэтому вы видите, дорогие мои, -- закончил свою речь мистер Хатчинсон, -- что в моих словах не было ничего личного, а только справедливое признание фактов! Факты -- неумолимая вещь, друзья! Труд -основа и опора всякого божеского порядка, и те, кто не исполняет этот завет Господа нашего, не могут считаться божьими тварями. А те, кто не есть божьи твари -- есть твари бесовские!
И он торжественно замолчал, пытаясь понять, какое впечатление произвел своей проповедью на пикси. Теперь, когда они улыбались, мистер Хатчинсон увидел, что они, в сущности, очень милы, и искренне раскаялся в сорвавшихся вчера недобрых словах.
Тем временем пикси о чем-то вполголоса посовещались, потом один из них выступил вперед и заявил:
-- Глупый человек! В ваших дурацких россказнях о нас нет ни слова правды! Если ты не слышал, что мы умеем трудиться, то это не наша вина. Мы можем прямо сейчас, у тебя на глазах, сделать любую работу по дому. Тогда ты возьмешь свои слова назад, и мы поладим!
-- Хорошо, я согласен, -- торопливо сказал мистер Хатчинсон.
Пикси радостно захлопали в ладоши и закричали:
-- Говори, что нам делать! Говори, что нам делать!
Мистер Хатчинсон огляделся, пытаясь придумать для пикси задание, но ничего такого не увидел. Тогда он отправился на кухню, а пикси пошли следом, смеясь и громко болтая. На кухне взор мистера Хатчинсона упал на большую бочку, в которой держали воду для хозяйства. Сейчас она была почти пуста, и мистер Хатчинсон воскликнул:
-- Придумал! Видите эту бочку? Натаскайте-ка воды из колодца, чтоб она стала полной!
-- Хорошая работа! Хорошая работа! -- закричали в ответ пикси и принялись за дело.
Рядом с бочкой стояло ведерко, но пикси, как ни старались, не смогли поднять его -- таким оно было для них огромным. Тогда они нашли маленький ковшик, который как раз могли нести вчетвером, и с этим ковшиком побежали во двор к колодцу. Мистер Хатчинсон остался дожидаться их на кухне. Прошла минута, и пять, и десять -- пикси все не возвращались. Наконец, они вернулись. Мокрые с головы до ног, пикси пыхтя и отдуваясь несли ковшик, в котором воды было на донышке. Плюхнув ковшик у бочки, пикси взглянули друг на друга и жалобно заголосили:
-- Ах, наши кафтанчики, наши чудесные нарядные кафтанчики! Они насквозь, насквозь мокрые!
Потом они посмотрели, сколько воды принесли, посмотрели на громадную бочку, и мордашки у них стали совсем несчастные.
-- Плохая работа! Плохая работа! -- загомонили они, обиженно глядя на мистера Хатчинсона.
А один из них сказал так:
-- Глупые люди! Как у вас все сложно и тяжело! Мы делаем по-другому: смотри!
И он щелкнул пальцами, -- раз! -- и огромная бочка оказалась полным-полна чистой, прозрачной водой. Потом пикси добавил:
-- Нет, можно сделать и лучше!
Он снова щелкнул пальцами -- и вместо воды в бочке оказалось белоснежное парное молоко. Мистер Хатчинсон стоял, открыв рот и хлопая глазами. Довольные пикси засмеялись, лукаво посмотрели на мистера Хатчинсона и закричали:
-- Ну что, видел, как мы работаем?! Доволен ты нашей работой?
-- Конечно, конечно, -- поспешил ответить тот. Хотя то, что он видел, трудно было назвать работой, мистер Хатчинсон твердо решил быть всем довольным и больше не ссориться с пикси.
-- Тогда давай другую работу! Давай нам другую работу!
Мистер Хатчинсон взглянул на кухонный стол и увидел, что кухарка собиралась печь хлеб, но не успела просеять муку. Тогда он сказал пикси:
-- Видите этот мешок с мукой? Просейте муку вон в ту кадку и замесите тесто!
-- Хорошая работа! Хорошая работа! -- закричали пикси в ответ.
Они отыскали сито, и двое стали держать его над кадкой, а двое -сыпать муку из мешка. Но мешок был слишком большим и тяжелым, а потому они его не удержали, и он полетел прямо в кадку, а вместе с ним и сито, и все пикси. Поднялось огромное облако муки и окутало всю кухню. Пикси, чихая, с трудом вылезли из кадки -- хорошо еще, что целые и невредимые. Но их мокрые одежки, извалявшись в муке, стали белым-белы.
Пикси посмотрели друг на друга и запищали:
-- Ах, наши кафтанчики, чудесные нарядные кафтанчики! Они были мокрые, а теперь стали белые, совсем-совсем белые!
Потом они взглянули на тот разгром, который учинили, и завопили:
-- Плохая работа! Плохая работа!
И один из них сказал:
-- Нет, так работать, как вы, люди, нельзя! Лучше мы сделаем все по-другому.
И он хлопнул в ладоши -- раз! -- и вся мука оказалась в кадушке, мало того -- тесто было уже замешено. Пикси подумал, подумал и добавил:
-- Раз уж тесто готово, почему бы не испечь хлеб?
Он опять хлопнул в ладоши, и вместо теста кадушка оказалась полной свежего хлеба, ароматного и румяного. Пикси перестали кукситься, заулыбались и закричали:
-- Ну что, умеем мы работать? Доволен ты нашей работой?
-- О, да! -- заверил их мистер Хатчинсон.
-- Тогда давай другую работу! Давай нам скорее другую работу!
Мистер Хатчинсон снова осмотрелся вокруг и заметил, что кухонный очаг совсем зарос сажей и копотью. Недолго думая, он приказал пикси:
-- Вычистите этот очаг так, чтобы сверкал!
-- Хорошая работа! Хорошая работа! -- радостно закричали пикси.
Они подбежали к очагу и принялись старательно тереть его ветошью. Но очаг был очень велик, а ручонки пикси -- очень малы, и толку от их стараний было немного. Зато перемазались они так, что стали чернущие и грязнущие. Промучившись минут пять, пикси стали переводить дух, взглянули друг на друга и чуть не заплакали:
-- Ах, наши кафтанчики, чудесные нарядные кафтанчики! Они были мокрые, потом были белые, а теперь стали черные, совсем-совсем черные!
Потом они посмотрели, много ли сделано, и совсем расстроились.
-- Плохая работа! Плохая работа! -- закричали они.
И снова один из них сказал:
-- Неужели вы, люди, делаете всю эту ужасную, грязную, тяжелую работу?! Ведь это можно сделать так легко!
И он свистнул, и в мгновение ока очаг стал таким чистым, что ни пятнышка сажи на нем нельзя было отыскать. Пикси с минутку подумал и заявил:
-- Нет, так плохо, ведь ты хотел, чтобы он сверкал!
Он снова свистнул, и -- мистер Хатчинсон едва смог поверить своим глазам -- очаг оказался сплошь выложен драгоценными камнями. Они сияли так ярко, что глазам было больно. Пикси развеселились:
-- Ну что, здорово мы работаем? Доволен ты нашей работой?
-- Да... -- с трудом смог вымолвить мистер Хатчинсон, пораженный всем, что увидел, до глубины души.
-- И ты не станешь больше называть нас "бесовскими тварями"?
-- Нет, никогда в жизни!
-- Вот и хорошо! Вот и славненько! -- зачирикали довольные пикси.
И они хотели было пуститься в пляс, но при взгляде на свои погибшие кафтанчики опять немножко расстроились и передумали. Пикси о чем-то посовещались между собой, а потом заявили мистеру Хатчинсону:
-- Мы трудились для тебя полдня, устали и испортили свои красивые новые кафтанчики. Будет справедливо, если мы возьмем тебя с собой в нашу страну, чтоб ты тоже немножко потрудился для нас!
-- Подождите! Подождите! -- закричал мистер Хатчинсон, но было уже поздно. Он услышал нежный звон, перед глазами у него замелькало, а потом он обнаружил, что стоит на лужайке, покрытой мягкой ярко-зеленой травой. Вокруг, куда ни глянь, росли чудесные цветы, и со всех сторон к нему бежали любопытные пикси. Он понял, что пикси перенесли его в Волшебную Страну, и сердце его упало. Смертным не место в Волшебной Стране. Выбраться из нее в обычный мир очень непросто, а те, кому это удавалось, потом всю жизнь не могли забыть ее и тосковали. Но мистер Хатчинсон решил не падать духом и постараться сделать все, чтобы уже сегодня вернуться домой.