— Я проверю у редактора, — заверил я.
— Но что он делал здесь? Расследовал?
Мы огляделись вокруг и Мисс Фэйт первой обнаружила книгу, лежащую на полу, рядом с лужей крови. Она открыла книгу и быстро пролистала её.
— Что-то интересное? — спросил я.
— Трудно сказать. Какая-то докторская диссертация, о каннибальских практиках некоторых южноамериканских племён.
Я протянул руку к книге и она отдала её. Я быстро просмотрел вводную главу. — Кажется, о старом каннибальском мифе: ты — то, что ты ешь. Ты знаешь — съешь сердце храброго человека, чтобы стать храбрым, мышцы ног бегуна, чтобы стать быстрым…
Мы оба взглянули на разорванное, вскрытое тело на полу с недостающими органами.
— Это могло быть мотивацией нашего убийцы? — спросила Мисс Фэйт. — Он забирает органы, чтобы съесть их позже и может быть … что? Получить новые способности? Напомни мне детали пяти предыдущих жертв, Детектив.
— Первым было малое греческое божество, — начал я. — Предположительно, произошедшее от Геркулеса, очень дальний потомок. Очень сильный. Погиб от единственного ножевого ранения в сердце. Забрали мышцы груди и рук.
— Только один удар в сердце, — сказала Мисс Фэйт. — Для этого нужно было близко подойти. Что предполагает, что жертва или знала своего убийцу или имела причину доверять ему.
— Если бы убийца получил силу божества, ему больше не понадобился бы нож, — заметил я.
— Это не просто так. — Похоже, она хмурилась за своей маской. — Всё это практически кричит … о страсти. Убийца или наслаждался этим, или получал некое удовлетворение от этого.
— Вторая жертва была ясновидцем, — продолжил я. — Каких теперь называют дальновидцами. Ему разбили голову и забрали глаза. Следующие: бессмертный, лишившийся своих яичек, телепортёр из курьерской службы, которому вырвали мозг из черепа и, наконец, второстепенный ведущий радио-ток-шоу, который лишился языка и голосовых связок.
— А последний почему? — спросила Мисс Фэйт. — Что убийца надеялся получить? Дар болтливости?
— Тебе нужно спросить его самого, — ответил я. — По-видимому, убийца верил, что поедание недостающих органов оборотня даст ему способность оборотничества, или по крайней мере регенерации.
— Он пытается нажраться в более могущественную персону … Чёрт, даже сила божества и способности оборотня уже делают его по-настоящему трудной мишенью. Ты уже додумался, чем он руководствовался с предыдущими жертвами?
— Нет, — сказал я. — Ничего.
— Тогда, думаю, мы должны пробежаться по обычным подозреваемым, чтобы вычеркнуть их. Как насчёт мистера Стэба, легендарного непойманного бессмертного серийного убийцы из Старого Лондон-Тауна?
— Нет, — сказал я. — Он всегда использует нож или скальпель. Всегда, начиная с 1888.
— Хорошо, как насчёт Арнольда Друда, Кровавого Человека?
— Его собственная семья разыскала и убила его в прошлом году.
— Ладно. Питер-С-Копной-Волос?
— Всё ещё в тюрьме, куда я его засадил, — сказал я. — И там он останется до самой смерти.
Мисс Фэйт фыркнула. — Не знаю, почему они просто не казнили его.
— О, они пытались, — сообщил я. — На самом деле, несколько раз. Но это не сработало.
— Подожди минутку, — попросила Мисс Фэйт. Она вдруг снова встала на колени и склонилась, чтобы изучить удлинённую морду мертвеца. — Посмотри на это, детектив. Ткани носа и рта изъедены. Местами до кости. Интересно… — Она вытащила из своего пояса химический набор и провела несколько быстрых тестов. — Я так и думала. Серебро. Выраженные следы серебряной пыли в носу, рту и горле. Это было умно… Горстка серебряной пыли в лицо оборотню, он вдыхает её, не подозревая и его ткани немедленно реагируют на серебро. Это, наверное, было ужасно больно — вполне достаточно, чтобы отвлечь жертву и прервать его превращение… оставив его уязвимым для невероятной силы убийцы.
— Ну и внимательность, — сказал я. — Я стал слишком старым. Было время, когда я не пропустил бы чего-то подобного.
— Ты не настолько стар, — отмахнулась Мисс Фэйт.
— Достаточно стар, чтобы они хотели уволить меня, — сказал я.
— Тебя? Тебя никогда не уволят! Ты живёшь этой работой.
— Да, — произнёс я. — Я так долго делал её, что это всё, что у меня теперь осталось. Но я становлюсь старым. Медленным. Хотя, всё ещё лучше любого из этих новомодных выскочек, вроде Джона Тейлора и Томми Забвения.