Я вытащил распятие, которое мой старый учитель Пью вручил мне много лет назад. Он всегда говорил, что оно особенное. Я ткнул им в лица нападавших и маленький деревянный крест засиял невыносимо ярким светом. Вампиры пропустили меня, отступая от креста, вскрикивая и отворачиваясь. По всей длине туннеля вампиры кричали, выли и отступали прочь. Свет был таким яростным, что я сам не мог смотреть на него. Я сжимал распятие в вытянутой руке и искал дверь. Она была прямо передо мной. Вампир, цепляющийся за потолок прямо надо мной, свалился, в ярости задев мой лоб когтистым пальцем и нанеся длинную рваную рану. Потекла кровь, заливая мне глаза. Я отёр её порванным рукавом и воткнул крест вампиру в брюхо. Он взорвался, разбрызгав вокруг гниль и тлен.
Туннель полнился воплями. Некоторые из них могли принадлежать мне.
Я толкнул дверь свободной рукой, но она не открылась. Никакой ручки не было. Я оглянулся. Варни всё ещё стоял на месте, взирая на меня. Если свет от распятия и тревожил его, он хорошо это скрывал. Я отвернулся от него, сосредоточив всё своё внимание на двери. Я толкнул её плечом, но она не сдвинулась. Я врезал по ней рукой, держащей распятие, ударив им в дверь, как тараном и она распахнулась. Споткнувшись, я вырвался в ночь и дверь захлопнулась за мной.
Я обернулся и вонзил крест Пью в дверь. Он вошёл наполовину и завибрировал. Всё ещё пылая, хотя и не так яростно. Я отступил на несколько шагов, не отводя глаз от двери. Она не открылась. Я не слышал, чтобы что-то за ней двигалось. Крест Пью сдерживал их. Пока что. Внезапно я сел прямо на тротуар, потому что мои ноги совсем обессилели.
Я сидел там и дрожал. Всё моё тело покрывали раны. Мой белый плащ пропитался кровью. Я нашёл носовой платок и прижал его к глубокой борозде на лбу, чтобы кровь не стекала на глаза. Прохожие обходили меня на большом расстоянии, не глядя ни на меня ни на дверь. И я сидел там, тяжело дыша. Ожидая второго дыхания, которое всё не открывалось. Я коротко улыбнулся. Должно быть, постарел. Раньше я справлялся с поражениями.
Голова кружилась и я с трудом сосредоточился, собирая свои мысли. Я не мог просто сидеть тут. Нужно было что-то сделать. Это дело не завершится только потому, что я узнал, что произошло с пропавшими Искателями. Мне ещё многое предстояло сделать. Всё ещё оставались хорошие мужчины и женщины, ждущие, что их спасут. Было чертовски больно даже просто вытащить мобильник из внутреннего кармана. И потребовалось время, прежде чем я правильно набрал номер онемевшими и окровавленными пальцами. Я сидел и ждал, а телефон звонил и звонил, пока, наконец кто-то на другом конце не взял трубку.
— Сьюзи? — спросил я. — Это Джон. Я в беде. Можешь приехать и забрать меня?
ЧЕТЫРЕ
Я сполз на тротуар, в рваных остатках плаща, в растекающейся луже моей собственной крови. Моя спина почти касалась закрытой двери Вампирского Клуба. Я не слышал, но мог чувствовать армию вампиров, запертых за дверью, напирающих на дерево, разрывающих её своими когтистыми руками, пытающихся открыть её силой. Чтобы они смогли выйти и схватить меня. Но вся их противоестественная сила ничего не стоила против действия старого креста Пью. За все годы он вложил в него много труда. Превратил его в канал и средоточие для всех сил Добра из-за пределов этого мира. Это должно было стать его подарком мне на выпускной, но тогда он узнал, кем была моя мать и нарёк меня Мерзостью. Поэтому я ушёл, забрав крест с собой. Я думал, что должен был это сделать, а он всегда говорил, что это когда-нибудь пригодится. Пью — старый учитель, старый друг, старый враг. Покойный уже много лет. Меня смутило, что я так долго даже не думал о нём.
Я ощущал усталость. Усталость до самих костей, до самой души. Мне казалось, что я не так уж сильно изранен, как было на самом деле. Нехороший признак. Это значило, что у меня начинался шок, окоченение, пока я истекал кровью. Раньше, после одного старого дела, во мне имелось немного от оборотня — достаточно, чтобы помочь мне побыстрее исцелиться… но это давно прошло. Я никогда не держусь за то, что имеет значение. Нужно было постоянно прикладывать усилия, чтобы удержаться от сна, потому что я знал: если засну, все эти люди, которые казались просто случайно проходящими мимо, заметят. Я видел их, медленно приближающихся. Пытающихся выяснить, насколько раненым и травмированным я был и безопасно ли для них уже было подойти и ограбить меня. Или убить. В Тёмной Стороне имелось множество людей, которые много лет ждали возможности обобрать меня, когда я буду беспомощен.
Я осмотрел себя, так хорошо, как смог. Меня потрясло огромное количество ран и повреждений, которые я получил. Вампиры нападали на меня со всех сторон, и они наносили мне тяжкие удары и глубокие раны. Плащ, обычно защищающий меня, был разорван в ленты и лохмотья сверхъестественной силой, скрывающейся за грязными, неровными когтями. При Варни вампиры вновь обнаружили свою старую силу и злобу. Я был везде изорван, моё мясо обнажилось, кровь вытекала из меня.
Я находился в плохой форме. Когти вонзались глубоко, мышцы были распороты, а сухожилия порваны. Я не мог ни почувствовать, ни пошевелить левой рукой, даже когда смотрел прямо на неё. А моя левая нога судорожно дёргалась, белая кость ясно виднелась в разорванном красном мясе. Кровь до сих пор толчками стекала по моему лицу из канавки во лбу, медленно запечатывая закрытый правый глаз.
Я невероятно устал и глаза продолжали закрываться, невзирая на все мои усилия не спать. Я уже начинал засыпать, когда почувствовал чьё-то присутствие; и мои глаза распахнулись. Я обнаружил себя лицом к лицу с мужчиной, склонившимся надо мной, застигнутым за обчищением моих внутренних карманов. Я встретил его пристальный взгляд и он застыл на месте. Он носил белый халат дантиста и белую кожаную расшитую маску. Его глаза расширились и он медленно убрал руку назад. Он выпрямился, затем замешкался и с надеждой посмотрел на меня, на случай, если мои глаза снова закрылись. Я сел немного прямее, и он повернулся и поспешно ушёл. Я слабо улыбнулся. Кровь хлынула из моего рта и побежала по подбородку. Избит до полусмерти и всё равно победил. Приятно знать.
Мой подбородок только начал снова опускаться на грудь, когда я услышал приближающийся знакомый звук. Очень оригинальный автомобильный двигатель. Я заставил себя посмотреть и это оказалась футуристическая машина Мёртвого Мальчика, стремящаяся ко мне своей дорогой, поперёк движения Тёмной Стороны. Сверкающая серебряная пуля, лучащаяся продвинутой технологией и полным презрением всех законов науки. Походило на то, что она с радостью переедет или проедет сквозь любое другое транспортное средство, достаточно тупое, чтобы преградить ей путь. Мёртвый Мальчик, всегда умалчивал, как он заполучил свою машину: я всегда считал, что она выпала из Временного Сдвига.
Автомобиль легко скользнул, остановившись прямо передо мной, дверь распахнулась и появилась Сьюзи Стрелок. Высокая блондинка в чёрной байкерской кожанке, украшенной дребезжащими стальными цепями и блестящими стальными заклёпками, с двумя патронташами, пересекающими её внушительную грудь. Завершали дело сапоги со стальными носами. Сьюзи Стрелок, лучший охотник за головами в Тёмной Стороне, потому что она никогда не заботилась взять их живыми. У неё было эффектное лицо с резкими чертами, мрачной улыбкой и жестокими, тёмно-синими глазами. Она смотрела на то, что со мной сделали и её лицо обещало убийство и увечья любому, кто бы ни был в этом виноват.
Моя Сьюзи. Моя адская валькирия.
В мгновение, когда она вышла из машины, все остальные лишь взглянули на неё и замерли на тротуаре, как вкопанные. Здравомыслящие развернулись и поспешили в противоположном направлении. Сьюзи свирепо осмотрелась, на случай, если кого-то нужно было немедленно покарать и оставшиеся люди просто сбежали. Сьюзи не сказала ничего, когда опустилась рядом со мной на колени и проверила меня с профессиональной тщательностью. Её руки были так нежны, как только возможно, но я всё равно скрежетал зубами, чтобы удержаться от крика. Она заметила. Когда она наконец заговорила, её голос был холодным и ужасно решительным.