Глава VII
В то же самое время, когда Карл совершал то, о чем мы рассказали, Лотарь, как было сказано, упорно размышлял над тем, как при помощи хитрости или силы подчинить Людовика или совсем [его] уничтожить, чего он желал еще больше. В соответствии с таким намерением он призвал епископа Майнца Отгара и Адельберта, графа [города] Меца; они оба смертельно ненавидели Людовика. Уже от [одной] мысли поспособствовать уничтожению брата [Лотаря] Адельберт, который почти год лежал больной, как будто заново ожил; его мудрость и советы ценились тогда столь высоко, что никто не отваживался изменять высказанное им суждение. Подстрекаемый им, Лотарь собрал отовсюду огромное войско и перешел через Рейн[317], как обычно отправив вперед себя посланников, которые должны были при помощи угроз или обещаний склонить к измене колеблющийся народ. Люди же, которые были у Людовика, опасаясь, что не смогут противостоять такой силе, частично покинули своего господина и перешли к Лотарю или бежали, так что Людовик оказался в отчаянном положении. Поэтому с очень немногими своими соратниками он отступил и возвратился в Баварию, так как всюду был лишен какой-либо поддержки. Поскольку с Людовиком случилось такое несчастье, Лотарь не сомневался, что тот больше не сможет организовать что-либо еще; поэтому он оставил [на правом берегу Рейна] упоминавшегося уже герцога Адельберта, чтобы он заставил народ присягнуть Лотарю и всячески воспрепятствовать объединению Людовика и Карла. Сам же он собрался выступить против Карла, так как узнал, что тот переправился через Сену[318]; он поспешно послал вперед разведчиков, желая знать истинное положение дел, где и с какими силами находился Карл, а сам отправился в Аахен праздновать Пасху.
Глава VIII
Нечто удивительное и по праву достойное упоминания произошло с Карлом накануне святой Пасхи. Ни он сам, ни кто-либо из сопровождавших его [людей] не имел при себе ничего, кроме одежды, которую они носили, [а также] лошадей и оружия. Когда он только вышел из бани и хотел снова облачиться в снятое платье, у ворот вдруг появились посланники из Аквитании, которые передали королю корону и все королевские украшения, а также кое-что, предназначенное для богослужения. Кто не удивится, что столь немногие и почти неизвестные мужи смогли доставить так много фунтов золота и такое невероятное количество драгоценных камней в целости через столько земель, поскольку всюду им угрожал грабеж? И особенно примечательным мне кажется [то], что они смогли прийти как раз в определенное место в определенный день и час, потому что Карл ни разу не знал, где он и его приверженцы будут находиться. Это событие показалось всем особым даром и знамением Божьим и возбудило большое удивление у всей дружины и внушило твердую надежду на спасение. Поэтому Карл и вся его свита с ликованием отпраздновали священный праздник. Когда [этот день] миновал, он благосклонно принял посланников от Лотаря и пригласил их отобедать с ним; но на другой день он приказал им снова уехать, при этом обещая через своих людей ответить на то, что ему велел предложить его брат. Лотарь же поручил своему посольству узнать, почему Карл без его согласия пересек границы, которые он ему установил, и, коль скоро тот сделал это, по крайней мере потребовать пока остановиться там, где того встретили его посланники, [и оставаться там] до тех пор, покуда ему не будет указано, должен ли он идти в условленное место или в какое-то другое, которое покажется ему, Лотарю, подходящим. Через своих людей Карл ответил ему, что потому покинул установленные границы, что Лотарь не выполнил ничего из того, что обещал и в чем клялся. Потому что он, вопреки данному слову, переманил к себе кое-кого из людей Карла, а некоторых приказал убить; кроме того, тот, насколько мог, подстрекал против него те королевства, в покорении которых должен был ему помогать, и, что важнее всего, пошел войной на собственного брата, вынудив того искать спасения у язычников. Но несмотря на то, что дела обстоят таким образом, он велел сказать, что желает прийти на встречу, о которой они договаривались, и, если там Лотарь захочет, как обещал, посодействовать их общему благу и укрепить его, то это придется ему по нраву. В противном случае он извещает, что в отношении королевства, которое ему вручили Бог и отец с согласия верных людей, по Божьей воле, он во всем поступит по совету своих приближенных. После того, как все было организовано таким образом, он отправился в Аттиньи и прибыл туда на день раньше, чем было условлено. Лотарь же нарочно не пришел; напротив, он часто отправлял посланников с различными жалобами и принял меры против того, чтобы Карл неожиданно не напал на него.