В 819 году император овдовел и даже какое-то время подумывал о том, чтобы уйти в монастырь и предаться размышлениям о вечном, ведь ему шел уже 41 год. Однако жизнь взяла свое. Некоторое время спустя Людовик женился на молодой и красивой аристократке с библейским именем Юдифь. А в 823 году у счастливых супругов родился мальчик, которого в честь деда нарекли Карлом. В торжествах, устроенньк по этому поводу, вряд ли кто-нибудь отдавал себе отчет в том, сколь серьезной и опасной окажется сложившаяся ситуация. Ведь рано или поздно должен был встать вопрос о том, чтобы выделить новому наследнику часть наследства, уже поделенного с таким трудом. Конечно, Людовика предостерегали от неосторожных шагов, напоминали об ответственности, возложенной на него Богом. Император крепился целых шесть лет. Но в 829 году он заявил, что меняет условия «Ordinatio imperii». Карлу выделялся удел, состоявший из Аламаннии, Эльзаса, Реции и части Бургундии. Это решение было подтверждено соответствующим документом, обнародованным два года спустя. В первую очередь оно затрагивало интересы Лотаря. Он попытался возмутиться, за что впал в немилость и был выслан в Италию.
Однако история часто преподносит сюрпризы: политические противники вскоре поменялись местами. Император, еще вчера возглавлявший партию единства, забыл о «Граде Божьем» и оказался инициатором и проводником раздела, а Лотарь вдруг встал на защиту единства империи, сплотив вокруг себя многих представителей интеллектуальной элиты. Его поддержали Агобард Лионский, Эббон Реймский, Вала.
В стране возникла очень нестабильная политическая ситуация. При дворе стали появляться временщики, вроде Бернарда Септиманского. Магнаты, являясь подданными двух императоров и трех королей, на деле не подчинялись никому, присваивали земли, добивались новых привилегий. Престиж королевской власти начал падать. В этих условиях все больше укрепляет свои позиции церковь. Роль и значение ее непрерывно растут за счет, разумеется, светской власти, которую она стремится контролировать. В Майнце, Тулузе, Лионе и Париже состоялись церковные соборы, продемонстрировавшие это. В 830 году сторонники единства вызвали из Италии Лотаря и заставили Людовика помириться с сыновьями. Бернард Септиманский бежал, Юдифь удалили от двора и сослали в Прюмский монастырь, а император, скрепя сердце, подтвердил незыблемость «Ordinatio imperil». Однако вскоре все вернулось на круги своя:
Юдифь возвратилась из ссылки, Бернард опять оказался в фаворе, Людовик же в очередной раз отрекся от решения 817 года. Страсти накалялись, ни одна из сторон не желала уступать своих позиций. В итоге дело дошло до открытого столкновения. 23 июня 833 года на Красном поле в Эльзасе встретились армии императора и его сыновей. Сыновья, в войске которых находился папа Григорий, решившийся поддержать партию единства, неоднократно посылали к отцу парламентеров, пытаясь урегулировать все мирным путем, но Людовик не шел ни на какие уступки. Тогда сыновья, обладая большими материальными ресурсами, попросту купили людей императора. В ночь на 29 июня почти все они покинули своего господина, так что к утру Людовик остался лишь с некоторыми верными ему вассалами. Видя безвыходность своего положения, он сдался на милость победителя.
В октябре 833 года в Компьене, а затем в Суассоне сыновья подвергли отца унизительной судебной процедуре. В качестве обвинителей выступали архиепископы Агобард Лионский и Эббон Реймский, зачитавшие императору список его прегрешений. Его обвиняли в вероломстве, лицемерии и (впрочем, так ли уж безосновательно?) в неспособности управлять государством. А Людовик должен был после каждого параграфа произносить слово «виновен». Церковь, в свою очередь, наложила на него строгую епитимью. Событие из ряда вон выходящее: власть духовная все сильнее наступала на власть светскую. В Суассоне эта тенденция была доведена до крайности, против чего даже выступили некоторые влиятельные церковные иерархи.
Сцена насилия детей над своим отцом произвела негативное впечатление на собравшихся. Да и среди сыновей не обнаружилось единства. Людовик, а вслед за ним и Пипин оставили Лотаря, отшатнулось от победителя и большинство прелатов. Низложение помазанного папой императора они сочли слишком опасным прецедентом. Полтора года спустя на собрании высшего клира в Тионвилле Людовик был оправдан, восстановлен в правах и снова возведен на престол. Однако внутреннего мира это не принесло. То тут, то там стали возникать оппозиционные коалиции, действовавшие в интересах Карла или Лотаря. Да и сам дряхлеющий император раскрылся вдруг до конца. Думая только о Карле и его благополучии, он предал Пипина и Людовика Юного, верных своих союзников в недавнем прошлом. В 836 году он отнял у Пипина в пользу Карла всю Нейстрию и Бретань. В 838 году после смерти Пипина, Людовик лишил его сына, Пипина II, законного отцовского наследства и отдал Карлу Аквитанию. Более того, он пошел на союз со своим непримиримым врагом, Лотарем. В 839 году на сейме в Вормсе вся империя вновь была поделена, но уже только жду ним и Карлом, при условии, что Лотарь, как старший, будет впредь во всем опекать и защищать брата. А что же Людовик Юный? О нем даже не вспомнили. Будущее Карла устроено, чего же еще? Так император отплатил свое-сыну за поддержку в ту страшную осень 833 года. Людовику Юному ничего не оставалось, как поднять мятеж. император начал срочно собирать войска, даже вызвал из Италии Лотаря себе на подмогу. И в ожидании его... умер 20 июня 840 года в полном одиночестве на небольшом острове посреди Рейна. Дрогон, архиепископ Меца, позаботился как мог о бренных останках своего сводного брата, хоронив его в присутствии некоторых знатных людей в церкви св. Арнульфа.