(14) Оттуда Кир прошел за один переход три парасанга, причем все войско, и греческое и варварское, шагало в боевом строю, так как он полагал, что нынче царь даст сраженье. В самом деле, на полпути нашли ров, глубоко выкопанный, шириною в пять саженей и глубиною в три. (15) Ров этот тянулся вверх по равнине на двенадцать парасангов вплоть до Мидийской стены. 213А у Евфрата между рекою и рвом оставлен был узкий перешеек не шире двадцати футов. (16) Этот ров был сделан как заградительное укрепленье великим царем, когда он узнал, что Кир подходит. Но Кир с войском прошел по перешейку и оказался за рвом. (17) В тот день царь боя не дал, и видны были следы отступавших коней и воинов. (18) Тут-то Кир призвал к себе гадателя Силана из Амбракии и дал ему три тысячи дариков: тот одиннадцать дней назад, принеся жертву, сказал Киру, что еще десять дней царь не будет сражаться; на это Кир ответил: «Так значит, он и вообще не будет сражаться, если не даст боя в эти дни. Если ты окажешься прав, обещаю тебе десять талантов». И сейчас, по прошествии десяти дней, он отдал это золото.
(19) А когда и через ров царь не помешал Киру переправиться, то и Кир и прочие решили, что он отказывается от боя; и дальше Кир шел с большею беспечностью. (20) На третий день он уже ехал в своей колеснице с небольшим отрядом впереди; и большинство войска брело врассыпную, а оружье солдаты везли большею частью в повозках и вьюках.
VIII. (1) Время близилось к тому часу, 214когда наполняется торговая площадь, и недалеко уже была намеченная стоянка, когда показался Патегий, перс из числа ближайших к Киру; он изо всех сил гнал потного коня и всем встречным сразу же кричал по-варварски и по-гречески, что подходит царь с несметным войском, готовым к бою. (2) Началась немалая суматоха; ведь и греки, да и все прочие решили, что на них нападут, не дав им построиться. (3) Кир сошел с колесницы, надел доспех, сел на коня, взял в руки пучок дротиков и приказал всем вооружиться и занять свое место в строю. (4) Тотчас же войско построилось с великим рвением, Клеарх занял правое крыло, со стороны Евфрата, вплотную к нему стал Проксен, а дальше — остальные. Менон стоял на левом крыле греков. (5) Из варварского войска пафлагонская конница, числом до тысячи человек, стояла справа, возле Клеарха, там же, где греческие копейщики, а слева стоял Арией, помощник Кира, и остальное войско. (6) Кир и его всадники, числом около шестисот, составляли середину. Все, кроме Кира, были в панцирях с набедренниками и в шлемах, а Кир вступал в битву с непокрытою головой. 215(7) Кони у всадников Кира были защищены налобниками и нагрудниками, а сами они имели при себе греческие мечи.
(8) Наступил полдень, а враги все еще не показывались. За полдень показалась пыль вроде белого облака, еще долго спустя вдали на равнине как бы разлилась чернота, а когда она приблизилась, сразу же засверкала медь и копья, и видны стали отдельные отряды. (9) На левом крыле противника были конные в белых доспехах, подначальные, как говорили, Тиссаферну; к ним вплотную шли воины с плетеными щитами, а вплотную к этим — латники с деревянными щитами, закрывавшими ноги. Говорили, что это египтяне. Дальше шла конница и лучники. Все шли по племенам, каждое племя — плотным четырехугольным строем. (10) Впереди них, одна поодаль от другой, ехали колесницы, именуемые серпоносными; от осей у них — чтобы резать всех, кто окажется рядом, — идут вытянутые вдоль земли лезвия, а под сиденьем лезвия торчат отвесно. По замыслу колесницы эти должны были прорвать и расколоть строй греков. (11) А что говорил Кир, когда, собрав греков, побуждал их не робеть от крика варваров, так то оказалось неправдой: без крика, в молчании, насколько возможно тихо шли они ровным, медленным шагом.
(12) В эту пору Кир, проезжая с толмачом Пигретом и еще тремя или четырьмя людьми, сам крикнул Клеарху, чтобы тот вел воинов против вражеской середины, так как там — царь. «Если мы его победим, — сказал Кир, — то все дело сделано». (13) А Клеарх, видя, как плотно построена у врага середина и услышав от Кира, что царь даже не напротив левого крыла греков (ибо числом войск царь настолько брал верх, что, занимая середину, находился много левее Кирова левого крыла), — Клеарх не захотел отрываться правым крылом от реки, боясь быть с двух сторон окруженным, и ответил Киру, что это его, Клеарха, дело, чтобы все обошлось хорошо. (14) Во все это время варварское войско равномерно приближалось, а к греческому, стоявшему на месте, подходили и подстраивались все новые люди.
Кир между тем ехал на малом расстоянии перед своим войском и оглядывался в обе стороны, и на врагов, и на друзей. (15) Заметив его, из греческого строя выехал навстречу Ксенофонт афинянин и спросил, не прикажет ли он чего. А он, остановившись, заговорил и велел сказать всем, что и жертвы, и гадания благоприятны. (16) Сказавши так, он услыхал прошедший по рядам гул и спросил, что это. Ксенофонт ответил, что уже во второй раз передают друг другу пароль. Кир удивился, кто дал пароль, и спросил, какой он. Ксенофонт ответил: «Зевс Спаситель и Победа». (17) Кир, услышав, сказал: «Согласен на него, пусть будет». И сказав это, уехал на свое место.
Уже не больше трех или четырех стадиев разделяло оба строя, когда греки запели пеан 216и пошли навстречу врагу. (18) Когда часть строя выдвинулась вперед, отставшие помчались бегом; потом вместе все издали клич, какой принят в честь Эниалия, и все перешли на бег. Говорят, что некоторые даже ударяли копьями о щиты, чтобы испугать лошадей. (19) И прежде, чем они оказались на расстоянье выстрела, варвары повернули и бросились бежать. Тут греки что было сил пустились в погоню, крича друг другу, чтобы не мчались бегом, а преследовали врагов строем. (20) А колесницы без возниц неслись одни через вражеские, другие через греческие ряды. Греки при виде их расступались; один, впрочем, был настигнут, опешивши, как на ристалище, но говорят, что никто — и даже этот — не пострадал. И вообще в том бою ни с кем из греков ничего не случилось, только на левом крыле, говорили, был один раненный стрелой.
(21) Кир, увидав, что греки побеждают и преследуют тех, кто наступал на них, радостный и как царь приветствуемый от всех своих присных коленопреклонением, все же не увлекся погонею, но, не распуская сопровождавшие его шесть сотен конницы, высматривал, что сделает царь. Ведь он знал, что тот находится в середине персидского войска. (22) И все полководцы варваров предводительствуют своими войсками, оставаясь в середине, ибо полагают, что так и сами находятся в безопасности, имея защитников с обеих сторон, и если понадобится что передать, войско все узнает вдвое скорее. (23) А царь, находясь в середине своего войска, оказался все-таки левее Кирова левого крыла. И так как никто не нападал спереди ни на него, ни на выстроенных перед ним воинов, он двинулся с места как бы для окружения.
(24) Тут Кир, опасаясь, как бы царь, оказавшись с тыла, не отрезал греческое войско, помчался вперед и, ударив со своими шестью сотнями, победил выстроенных перед царем и обратил в бегство шесть тысяч и еще, говорят, своей рукой убил начальника их Артагерса. (25) Когда враги повернули вспять, то и Кировы шесть сотен, пустившись в погоню, рассеялись, кроме совсем немногих, что остались вокруг него, почти все — из числа так называемых сотрапезников. 217(26) С ними он и приметил, где царь и плотный строй вокруг того. Тут уж он не сдержался и, сказавши: «Вижу его!» — пустился к нему, метнул ему в грудь копье и ранил через панцирь, как говорил Ктесий, 218врач, лечивший, как он говорил, эту рану. (27) Но когда Кир метал копье, кто-то попал ему сильно пущенным дротом под глаз. Бились там и царь, и Кир, и их присные, защищая каждого из них; сколько погибло из присных царя, рассказывает Ктесий, который был при нем. А Кир погиб и сам, и восемь бывших около него приближенных пало на его тело. (28) Артапат, самый верный из его жезлоносцев, как говорят, спешился, едва увидел, что Кир упал, и сам упал на него. (29) Одни утверждают, будто царь приказал кому-то заколоть его на теле Кира, другие — что он вытащил кинжал и закололся сам. Кинжал у него был золотой, он носил его, по обычаю персидских вельмож, так же как и ожерелье, и запястья, и прочие драгоценности; ибо за свою любовь и верность был у Кира в почете.