Вот некоторые из многочисленных свидетельств его мудрости. Великий знаток военных и гражданских дел, он очень ценил вежливое обхождение и требовал его от окружающих постольку, поскольку считал нужным избавить себя от их высокомерия и надменности. Он был старше добродетелью, чем возрастом; он внимательно следил за всеми судебными разбирательствами, сам не раз проявлял несгибаемую волю на судейской скамье, был строгим блюстителем нравов, совершенно равнодушен к богатствам, пренебрегал всем смертным — одним словом, всегда считал, что человеку мудрому стыдно кичиться телом, когда у него есть душа. Многое говорит и о его справедливости. Прежде всего, Юлиан по-разному подходил к каждому делу и к каждому человеку, был грозен, но не жесток; далее, он обуздывал пороки, наказывая лишь некоторых, и чаще грозил мечом, чем пользовался. И последнее (многое я опускаю): император, как известно, столь снисходительно отнесся к нескольким своим открытым врагам — заговорщикам, что со свойственной ему добротой смягчил тяжелые наказания.
Храбрость его доказывают непрерывные битвы, военные походы и способность выносить и лютый холод, и жару. Сила тела нужна воину, сила духа — императору, но он сам однажды храбро сразил копьем грозного врага в бою и не раз, грудью преграждая путь бегущим, один останавливал отступление. Разоряя царство неистовых германцев, воюя в дымящихся песках Персии, он бился в первых рядах и вселял мужество в воинов. Многие хорошо известные примеры выдают в Юлиане знатока военного дела: он осаждал крепости и города в самых опасных обстоятельствах, строил боевые порядки разными способами, разбивал лагеря со всеми мерами предосторожности и в здоровых местах, располагал дозорные и полевые посты наиболее разумным образом.
Сила власти Юлиана была настолько велика, что его горячо любили даже тогда, когда боялись. Разделяя общие опасности и труды, он карал трусов в разгар битвы, и когда еще был цезарем, водил воинов против диких племен, даже не платя им жалования. Но об этом говорилось раньше. Обращаясь как-то с речью к взбунтовавшимся воинам, он пригрозил им, что вернется к частной жизни, если те не успокоятся. В конце концов из многих примеров достаточно привести следующий: одними словами он убедил выросших среди рейнских снегов галльских воинов пересечь обширные пространства и через знойную Ассирию дойти до рубежей Мидии.
Удачливость Юлиана проявлялась так часто, что порой казалось, будто он победно преодолевает неимоверные трудности, оседлав самое судьбу — свою давнюю добрую покровительницу. И когда император покинул западные области, все народы до конца его дней жили в нерушимом мире, как бы успокоенные неким земным кадуцеем.756
Немало есть достовернейших свидетельств и его щедрости. Отметим среди них сокращение податей, отказ от «денег на корону»,757 отмену долгов, накопившихся за долгое время, установление равных прав в тяжбах казны с частными лицами, возвращение городам налогов и имений, кроме тех что были изъяты прежними властями через продажу, по-видимому, законную. Да и вообще император никогда не был жаден до денег и полагал, что они будут сохраннее у своих хозяев, вспоминая нередко, что Александр Великий на вопрос, где находятся его сокровища, добродушно ответил: «У друзей».
Перечислив известные мне добродетели императора, расскажу, пусть и не по порядку, о его дурных свойствах. Он был легкомыслен, но, оступившись, позволял вернуть себя на путь истины и таким похвальным обычаем смягчал этот свой недостаток. Он был словоохотлив, почти никогда не умолкал и с особой страстью искал предзнаменований, чем походил на императора Адриана. Скорее суеверный человек, чем истинный исследователь жертвенных животных, Юлиан без всякой жалости предавал закланию бесчисленные стада, и говорили даже, будто не хватит быков, если император вернется из Парфии, ведь именно так случилось с императором Марком,