Наконец Аб появился на тропинке, бежавшей вдоль берега реки. Все теперь ему было знакомо. Здесь, около купы деревьев в плоской долине, они вырыли яму, когда были еще мальчиками и только что приступали к серьезному изучению жизни среди леса. Вскоре показался и вход в пещеру его семьи. Он был снова дома, — но за эти три дня отсутствия в нем совершилась сильная перемена. Пещеру покинул юноша, а вернулся мужчина, — серьезное, страдавшее и думавшее существо.
Глава XXI
СВАДЬБА БЫСТРОЙ НОЖКИ
С быстротой зайца спасалась Быстрая Ножка от рассвирепевших врагов и поспешно углубилась в лес. Теперь у нее была новая причина бояться и, не оглядываясь назад, не замедляя своего бега, хотя уже задыхавшаяся и измученная, она быстро неслась вперед, оправдывая свое имя, и остановилась лишь у входа в пещеру ее подруги, Лунного Лика, жившей на расстоянии часа от ее собственного жилища.
Показавшись на поляне, бежавшая девушка, по счастливой случайности, немедленно увидела свою подругу; та в это время после обеда наслаждалась ничегонеделанием, лениво вытянувшись, лежала на ложе из вьющихся растений и сонливо посматривала на солнце, когда Быстрая Ножка выскочила из леса. Лунный Лик узнала своего друга, испустила радостный, дрожащий крик и опрометью, совершенно не остерегаясь, спустилась на землю ее встретить. Быстрая Ножка не произносила ни слова; она стояла почти без дыханья, и Лунный Лик скорее донесла, чем довела ее до обычного места своих отдохновений; то был выложенный мхом раздвоенный корень дерева. Обе опустились на него, одна, истощенная пережитым страхом и усталостью, другая, вся поглощенная мучившим ее любопытством. Она была не в силах спокойно дожидаться, когда к подруге вернутся дыхание и способность говорить, и с криком нетерпения, требуя ответа, толкала и щипала Быструю Ножку. Это было не только великое, но даже величайшее событие в жизни Лунного Лика: перед ней был ее друг и диктатор, измученный и исполненный ужаса подобно слабому, загнанному лесному зверю. Это было чудо. Наконец Быстрая Ножка смогла говорить.
— Они бьются у подножия холма, — сказала она, и Лунный Лик сразу отгадала все происшествие, потому что она была не слепа, это создание с широким ртом.
— Почему же ты убежала? — спросила она.
— Я была очень испугана. Один из них теперь уже, наверное, мертв. Я рада, что сама осталась жива, — с трудом проговорила Быстрая Ножка. Девушка закрыла руками свое лицо, когда вспомнила искаженное страстью и смертельной ненавистью лицо Аба и бешеный взгляд Ока, когда он с такой силой схватил ее, что его пальцы оставили синие пятна на ее руках, гибкой талии и шее.
Теперь, чувствуя возвращение своих сил, Быстрая Ножка с трепетом стала передавать историю всего происшедшего, понемногу приходя в себя от спокойного, без следа испуга взора и успокоительных слов своей лишенной воображения, веселой и верной подруги. Она осталась гостить на ночь и следующее утро и домой отправилась в сопровождении Лунного Лика. Иногда к ней на этом пути возвращалось ее обычное настроение духа и даже отчасти ее беззаботное легкомыслие, но когда они достигли пещеры, отдохнули, поели, и когда она услышала свой рассказ из уст Лунного Лика, передававшей его Хильтопу и его двум сильным сыновьям, слушавшим с интересом, но без возбуждения, к ней вернулись дикая тревога, ужас и неизвестность, которые она впервые почувствовала, когда бежала от того, что ей казалось таким ужасным. Она выползла из пещеры, где остальные наслаждались прекрасным летним вечером, и дала знак одному из братьев следовать за ней. Взрослый юноша сделал это без всякого вопроса со своей стороны, потому что Быстрая Ножка почти с раннего детства была самым влиятельным лицом в семье, и даже сильный отец, вопреки нравам той эпохи, восхищался своей дочерью и уступал во всем, не стараясь доискаться причины этого. Высокий, хорошо вооруженный и готовый ко всему юноша присоединился к ней безропотно, и оба, подобно теням, исчезли в глубине леса.
Быстрая Ножка вела хозяйство в пещере своего отца Хильтопа, самого знаменитого охотника в этой области, еще молодого, несмотря на прожитые им годы, и отца двух мальчиков, представлявших прекрасные образчики лучших представителей человеческой расы того времени. Они были прекрасные мальчики, и это слабое создание, о котором они заботились в пору ее детства, легко господствовало над ними, хотя в ту эпоху семейная привязанность была слабо развита, а рыцарство и совсем еще не существовало. Жена Хильтопа умерла два года тому назад, и ее место, повинуясь бессознательной силе, было занято Быстрой Ножкой. Некому было, кроме нее, нести обязанности хозяйки в этой защищенной скалами, пещере, на открытом всяким ветрам холме. За последнее время Хильтоп частенько об этом задумывался и посматривал на веселую, смуглую и хорошо откормленную подругу своей дочери, и сегодня он ее слушал не с тем вниманием, которого заслуживал рассказ. Случайная смерть, хотя это было убийство одного пещерного человека другим, не составляла события значительной важности. Он остался совершенно равнодушен к рассказу, но, слушая и разглядывая говорившую молодую девушку, постепенно поддавался мысли, появившейся, быть может, под влиянием инстинкта любви и заботы о домашнем очаге, что девушка ему могла быть прекрасной подругой и представляла лучшую партию во всей ближайшей окрестности. Мысль этого славного охотника, пользовавшегося всеобщим уважением в области лесистых холмов, всегда шла прямо к цели и, созрев, немедленно приводилась в исполнение. Несмотря на пятьдесят пять лет, его кровь еще не охладела и не замерзла в сильно выступавших жилах. Он немедленно приступил к исполнению задуманного плана. Чтобы никто не помешал, он приказал остававшемуся дома старшему сыну, Каменной Руке, сидевшему рядом на камне и слушавшему с раскрытым ртом рассказ Лунного Лика, присмотреть за братом и Быстрой Ножкой. «Могут встретиться хищные звери, и двое мужчин лучше одного», — сказал лукавый отец.