Товарооборот Севастополиса, например, в 1378 г. составлял 12000 сомм, что являлось довольно крупной по тем временам суммой – 2628 кг. серебра. Правда, тогда это было пиком.
«Живой товар». Одним из важных источников дохода феодалов (генуэзских и местных) был «живой товар» (рабы), который торговцы доставляли в Золотую Орду и на все невольничьи рынки Средиземноморья.
Работорговля подчинялась опредёленным правилам. Составлялись купчие грамоты, в которых указывались имена продавца и покупателя, возраст раба, пол, этническая принадлежность и стоимость. Эти акты заверял нотариус. Подобные акты помогли выяснить, что большая часть рабов происходила из Северного и Северо-Восточного Причерноморья. В числе вывезенных из Причерноморья рабов находились и абхазы. Обычно это были пленные или бедные соплеменники. Из Севастополиса рабы вывозились в Каффу, один из главных центров работорговли в Причерноморье. Самый ранний акт датирован 3 мая 1289 г. В этот день в числе проданных рабынь фигурирует 30-летняя абхазка Венала. В хрониках сохранились сведения о том, что целые кварталы в Генуе, Венеции и т.д. были заняты выходцами из Кавказа и Причерноморья. При нормальных условиях и отношении вполне можно было бы проследить судьбу некоторых наших предков, часть из которых впоследствии, конечно, получала на чужбине свободу или выкупала её.
Материальная культура. Обычно считается, с оглядкой на работорговлю и иные причины, что этот период в истории Абхазии не самый удачный. На самом деле всё обстояло далеко не так. Именно тогда началось строительство большого количества крепостных и гражданских сооружений, арочных мостов (типа Беслетского), церквей и т.д. Итальянская архитектура ярко выражена, например, в генуэзской башне XIV в. внутри Анакопийской крепости и ниже, в прибрежье. Похожая башня имеется и в Тамыше. Обычно подобные большие башни находятся в центре небольшого пространства, огороженного крепостными стенами. В крепостной архитектуре их называют донжонами с выступающими полукружиями по углам и соответствующими бойницами-оформлениями. Если посмотреть феодальные замки в горах Абхазии того времени, то можно увидеть очень много похожего с такими же постройками побережья. Важно знать, что двери домов и сундуки запирались с помощью ключей и замков, изготовленных по европейским образцам. Это признак того, что у наших предков накопилось много добра, которое надо было охранять от воров. Причём замки и ключи, найденные во время раскопок в черте Севастополиса, Цебельдинской крепости и в отвале храма Айлага-абыку, разнотипны и сложны по технологии изготовления и ничуть не уступают итальянским.
Богат вещами и приусадебный могильник XIII–XV вв. близ замка Баграта. В нём обнаружены местные пифосы (большие кувшины для вина) с налепными валиками, поливная керамика, железное оружие (палаши), многочисленные привозные сосуды из синего венецианского стекла, напёрсток из Египта, серебряное чернёное парадное кольцо для натягивания тетивы, такие же серьги-подвески, сердоликовые бусы, шарнирные ножницы, пила. Обилие вещей, сопровождавших усопших, указывает на определённое возрождение в местной христианской среде традиционных представлений о загробной жизни. Материалы генуэзского времени (XIII–XV вв.) из Абхазии могут послужить хорошим подспорьем для интерпретации и датировок аналогичных материалов самой Генуи и наоборот.
После взятия турками Константинополя в Севастополисе во второй половине XV в. впервые появился турецкий флот. Генуэзцам пришлось через некоторое время покинуть Абхазию.
§7. АБХАЗИЯ В XV–XVII ВВ.
Абхазия в XV в. В 1403 году в Западное Закавказье вторглось войско Тимура (Тамерлана), известного полководца и среднеазиатского эмира. В результате было разрушено 700 деревень и захвачен Кутаиси. Территория собственно Абхазии снова не пострадала от иноземного нашествия. Абхазские владетели Шервашидзе (Чачба) воспользовались создавшейся ситуацией. Они всегда стремились освободиться от зависимости со стороны мегрельского княжества Сабедиано и при случае восстановить свою власть над Южной Абхазией (Цхумское и Бедийское воеводства). По свидетельству источников, «Шервашидзе подчинялся не всем приказам Дадиани». Поэтому в 1414 году между ними произошло кровопролитное сражение. В результате мегрельский владетель Мамия II был убит, а его ополчение рассеяно. В дело вмешался восточногрузинский царь Александр I, придя на помощь Мегрелии. Объединённое картвело-мегрельское войско вошло в Абхазию, и Шервашидзе вновь вынужден был покориться.
В источниках XV в. правителей Мегрелии величают не иначе как «царями», а Шервашидзе – «герцогами» (переписка с герцогом Бургундским). Из приморских пунктов княжества Сабедиано, расположенных на территории современной Абхазии, надо назвать торговую гавань у устья реки Келасур. На итальянских картах второй половины XV в. она значится как «Porto megrelo», а Севастополис на определённое время потерял своё экономическое значение в связи с ликвидацией генуэзской колониальной системы на Черноморском побережье.
Абхазия в XVI в. В течение всего XVI в. Абхазия в той или иной степени оставалась в вассальной зависимости от Мегрельского княжества. В одной дарственной грамоте Мамия III Дадиани (1512–1533 гг.) говорится, что он жертвует Пицундскому храму «в Абхазии селения Айтарне, Аруха и Рабица», расположенные вокруг Пицунды, и «гору Айтарне с маслинами». Эта грамота неоднократно подтверждалась его преемниками вплоть до 1590 года. Данный «подарок» своей спорностью всегда вызывал недовольство со стороны Шервашидзе.
Мегрельский князь пытался утвердиться и в северной части Абхазии (Джигетии грузинских источников). Однако абхазы, руководимые Цандия Инал-ипа, взяли сторону джиков. В результате сражения Мамия III Дадиани и трое епископов погибли, многих взяли в плен. Абхазскому католикосу пришлось выкупать и живых, и мёртвых. Вместе с тем в конце XVI в. абхазские феодалы, наоборот, успешно поддержали мегрельского князя в его междоусобной борьбе против гурийского князя. Словом, власть Дадиани и Шервашидзе изменялась, расширяясь и сужаясь за счёт друг друга. Но основным населением на территории Абхазии в то время оставалось коренное абхазское, которое обеспечило свою самобытность в XVII в.
Абхазия обретает независимость. Это произошло около 1615 года, а в 1621 году Леван II Дадиани вступил в брак с дочерью владетеля Абхазии Путо Шервашидзе Танурией, «которая помимо природной красоты, обладала всеми добродетелями женщины её фамилии: в вышивании, чтении, письме, в великодушии и учтивости, не имея себе подобных. Этим благородством она привлекала к себе своих подданных».
Через некоторое время Леван связался с женой своего дяди – красивой и коварной Нестан-Дареджан и решил оформить с ней отношения законным браком. Но этому мешала законная жена-абхазка с двумя сыновьями от него. Нужно было найти веский повод для развода. Недолго думая, он обвинил её в адюльтере – супружеской неверности – и расправился с ней самым жестоким образом: изуродовал лицо, а затем изгнал со двора. По другой, ещё более жестокой версии, Леван «схватил её с сыновьями, поместил в пушечный ствол и выстрелил, разбросав её тело на части».
Не дожидаясь законной мести Путо Шервашидзе, Леван первым напал на Абхазию во главе многочисленного войска. Заодно он хотел восстановить власть над Абхазским княжеством. Путо Шервашидзе, застигнутый врасплох, не сумел оказать сопротивления и со своими приближёнными ушёл в горы, где скрывался в Мчиштинском скальном замке. Леван подверг жестокому опустошению Абхазию, вернулся обратно и женился на своей тётке. Дядю же он посадил в темницу, где и умертвил. В отношении самого Левана был организован тайный заговор, в котором основным исполнителем был один абхаз. Но его кинжал нанёс мегрельскому князю лишь незначительную рану. Леван вновь напал на Абхазию и привел Путо Шервашидзе к формальному изъявлению покорности в виде дани «известным числом охотничьих собак и соколов, которые водились в этой стране». Фактически абхазские феодалы продолжали оставаться независимыми и сами не раз нападали на своего недавнего победителя.