После непродолжительного периода свободы самовыражения с ее кульминацией в Манньризме, архитектура, на волне движения Counter-Reformation, стала основным инструментом вовлечения в лоно Католической Церкви. Новые храмы демонстрировали экстравагантность и необыкновенное богатство наружного и внутреннего убранства, призванного прославлять величие Господа и незыблемость его Дома на земле.
Рис. 2.11. St Peter's, Рим, 1506–1626, Bramante, Raphael, Sangallo, Michellangelo, Maderno.
Таков Собор Святого Петра в Риме (Рис. 2.11.) с его грандиозными, напоенными светом пространствами нефов, изысканной роскошью пластики и материалов деталировки. От посетителя ожидается не интеллектуальная, но чувственная реакция, ведущая к ощущению присутствия божественной силы, не поддающейся и не требующей объяснения.
Но вернемся к Netherlands. Во избежание возможных недоразумений, следует сразу оговориться, что американцы называют язык этой страны, его людей и все производимое ими – Dutch (не путать с Denmark – Данией) – крупнейшим, с учетом Гренландии, государством Европы). Мы постараемся придерживаться этой терминологии.
Протестанты не были сторонниками театральных эффектов и вообще любого показного великолепия. Интерьеры их церквей отличались чистотой пропорций и сдержанностью декора. В отличие от католиков, нуждающихся, для общения с Всевышним, в посредничестве духовенства, сторонники новой религии полагали, что Бог обращается к каждому через Его Слово – Библию. Пастор же является наставником, помогающим ее правильному прочтению. Если в католической церкви прихожанин является пассивным наблюдателем Мессы, то протестантская церковь поощряет его активное участие в обсуждении Библии, проводимом пастором.
Новая религиозная концепция требовала новых архитектурных форм. Узкий nave католического собора не справлялся с функцией дискуссионной аудитории и был заменен более централизованным пространством, где каждый мог слышать пастора и быть услышанным. Кафедра (pulpit) со звукоотражающим перекрытием вытеснила алтарь, а балконы второго этажа разместили дополнительные места для прихожан (congregation). Изменения, произошедшие в структуре церкви хорошо заметны в здании Nieuwe Kerk в Гарлеме (Рис. 2.12.).
Рис. 2.12. The Nieuwe Kerk, Haarlem, Netherlands, 1645–1649, Jacob van Campen.
На протяжении последующих веков, Протестантские церкви разных стран создали множество вариантов подобной схемы, но философская сущность протестанства неизменно присутствовала в их архитектуре.
Dutches издревле селились в городах с характерной для средневековья свободной планировкой. Новая республиканская форма правления не настаивала на жесткой ортогональной схеме, характерной для сильной централизованной власти. В небогатых лесом и природным камнем Low Countries здания строились из кирпича. Тенденции индивидуализма проявлялись в обычае обращать к улице декорированные в соответствии со вкусом владельца gables зданий (Рис. 2.13, 2.15.). Излюбленным мотивом отделки Dutch House до сих пор остается ступенчатое завершение его торцевых стен (Рис. 2. 16.).
Вместе с экономическим подъемом республики росла ее заинтересованность в богатствах Нового Света. В 1609 году, через год после основания французами Quebec, Henry Hudson открыл реку, позднее названную его именем (в русской транскрипции – Гудзон) и объявил о принадлежности окружающих ее земель Нидерландам. В 1624 году в устье Hudson River был заложен New Amsterdam (Рис. 2.13, 2.14.), а по берегам рек Delaware и Connecticut – торговые фактории. Dutches, как и французы, относились к колониям, как к источнику сырья, в основном – леса и пушнины. Иммиграция приветствовалась, но ее условия не способствовали массовому переселению. В результате, немногочисленные фермеры не смогли противостоять вторжению Британии и в 1664 году владения Нидерландов перешли в руки англичан, а New Amsterdam превратился в New York.
Рис. 2.13. New Amsterdam, 1624–1664.
Рис. 2.14. План Нового Амстердама, 1660.
Непродолжительная жизнь колонии Нидерландов была ознаменована активным строительством, проводимым в традициях молодой республики. Первоначально ортогональный план New Amsterdam был переосмыслен переселенцами в соответствии с перенесенным на новые земли духом индивидуализма – улицы прокладывались с учетом природных препятствий и пожеланий застройщика (Рис. 2.14.), а дома обращались на улицу ступенчатыми gable фасадами точно так же, как в настоящем, старом Амстердаме (Рис. 2.15).