Первым стимулом исторических описаний Америки было стремление привлечь на новые земли поселенцев и капиталы. Преследовались также информационные цели – рассказ о новом мире и попытка защиты укоренившейся структуры колониальной администрации. Все это диктовало и выбор частных тем, и угол зрения на описываемые события.
В дальнейшем рост стремящейся к власти американской буржуазии потребовал идеологического оправдания ее претензий. Это предопределило наступление нового этапа в американской историографии.
Религиозное ожесточение
Можно сказать, что на некоторое время в Америке установилось равновесие между тремя основными мировоззрениями. Однако благостное восприятие мира оказалось недолговечным. Если победившие в Англии сторонники пуританина Оливера Кромвеля, свергшие короля, вступили в период пусть относительной, но все же стабильности, который продлился до смерти Кромвеля в 1658 году, то их американские единоверцы оказались во власти прежде всего внутреннего ожесточения: принципы жизни становились все жестче, и послаблений, казалось, было неоткуда ждать. Вдобавок богобоязненные жители Массачусетса ощущали, что находятся во враждебном окружении.
В условиях фактической полувоенной блокады пуритан поведение почти каждого новопоселенца было на виду, и потому жестокое давление со стороны глав религиозной общины, настаивавших на непременном соблюдении каждым человеком общих для всех правил, не встретило и не могло встретить сопротивления. Постепенно пространство интеллектуальной жизни, личной и культурной свободы сузилось донельзя. Всякий оригинальный подход к решению той или иной мировоззренческой или бытовой проблемы стал восприниматься как злостное отклонение, а веротерпимость обратилась в грех. В Америке не распространилось движение левеллеров (уравнителей), но осадная жизнь и без того делала примерное равенство фактом жизни.
Однако полутюремное существование не могло длиться вечно, и ситуация стала меняться с разделом все более расширяющейся общей земли, превращением крохотных поселков в города, с прибытием носителей новых идей из Европы. Географические границы, расширяясь, способствовали и раскрытию духовных горизонтов. Словно в ответ на это, в ортодоксальной среде еще больше усилилось внутреннее ожесточение. Женщина-священник Анна Хатчинсон подверглась обвинениям в восьмидесяти грехах и была лишена права религиозного руководства.
Еще один пастор, о котором также уже упоминалось, Роджер Уильяме, вынужден был бежать и основал собственную общину (членам ее он, в традициях того времени, обещал спасение) в новом городке Провиденс, в колонии, которая получила название Род-Айленд, Менее сильные и уверенные в своей правоте диссиденты вынуждены были подчиниться.
Начавшиеся во второй половине семнадцатого века религиозные столкновения продолжались в Массачусетсе до 1780 года. В этой лидирующей во многих отношениях колонии укрепилась тенденция к авторитарному правлению, а идеи религиозной и иной терпимости утрачивали популярность. Однако существовали и исключения. К таковым можно отнести уже упоминавшегося Джона Уинтропа. Политическая карьера Уинтропа началась с избрания его губернатором Массачусетса сроком на один год. Уинтроп покорил многих граждан своим мягким и дружелюбным характером. Его правление пришлось на время, когда страх перед анархией приобрел массовый характер, и, предпочитая толерантного Уинтропа радикально настроенным соперникам, жители Массачусетса избирали его снова и снова. Но и на него падала зловещая тень всеобщей взаимной ненависти. В конце своего жизненного пути старый губернатор с грустью вспоминал о годах страха и жестокости.