Генрих II и его сын Ричард I Львиное Сердце. Миниатюра манускрипта Historia Anglorum. Между 1250 и 1259
2. Этот двор был одним из самых оживленных мест в мире. Король, любознательный и просвещенный, окружал себя учеными и эрудитами. Там были богословы — Хью из Линкольна, Пьер де Блуа; выдающиеся лингвисты, такие как Ричард Фиц Нил, автор «Диалога о казначействе»; историки — Джеральд Валлийский. Королева Альенора исчезла, став сначала мятежницей, а потом и узницей. У короля были многочисленные любовницы, самая известная из них — красавица Розамунда, на могиле которой монахам пришлось начертать: «Hic jacet in tumba rosa mundi, non rosa munda» («Здесь покоится в могиле не беспорочная роза, а роза мира», лат.). Генрих II интересовался делами всех дворов Европы, всегда хорошо принимал путешественников, доставлявших ему сведения. Тогда-то английский островитянин и научился впервые беспокоиться о том, что происходило в Германии или Испании. Двор продолжал разъезжать от одного королевского владения до другого, то в Англии, то во Франции, съедая поступления натурой. Пьер де Блуа оставил нам описание королевского поезда, кишевшего актерами, прачками, трактирщиками, продавцами вафель, проститутками, шутами «и прочими птицами того же полета». Эти переезды тяжело давались придворным, которые ехали на плохих лошадях, спали в плохих постелях, питались непропеченным хлебом и пили кислое вино, отдававшее бочкой. Но еще больше усугубляла их муки невозможность узнать заранее планы короля. «Им объявляли, что они пробудут тут долго, а на следующий день спозаранку неожиданно сворачивали лагерь. И тогда придворным, велевшим отворить себе кровь или же принявшим слабительное, приходилось поспевать за государем ценою издержек своего тела, и можно было видеть, как они бегут, будто угорелые, среди мулов и повозок, — сущий пандемониум!»
Английский рыцарь в полном облачении. Миниатюра Вестминстерской Псалтири. Около 1200
3. Но под прикрытием этого пестрого беспорядка рождался крепкий порядок. Повсюду королевская юстиция вгрызалась в частное правосудие. Цель Генриха II состояла в том, чтобы во всех провинциях королевства держать свой суд, местное подобие Королевского суда, Curia Regis. Что было необходимо, поскольку этот последний все время перемещался и несчастным тяжущимся приходилось постоянно следовать за ним. Приводили даже пример одного из них, который целых пять лет пытался угнаться за своими судьями. Но начиная с 1166 г. ежегодно в определенный день судьи покидают королевский двор и, следуя определенным круговым маршрутом, совершают «объезд» провинции. Эта поездка торжественна, а их особы окружены бесконечным почтением. Им предшествует адресованный шерифу мандат, writ, который предписывает ему созвать на такой-то день светских и церковных сеньоров, рива, четырех свободных человек от каждой деревни да дюжину обывателей от каждого городка. Судья по своем прибытии возглавляет это собрание и поручает ему назначить суд присяжных, по возможности из рыцарей или, за их отсутствием, из свободных людей.
4. Способ избрания был сложным: сначала знатные люди назначали четырех рыцарей; те выбирали двух рыцарей для каждой сотни, а эти два рыцаря выбирали десять других, которые дополняли суд сотни. На рассмотрение этих присяжных судьи передавали самые разные вопросы. И требовали от них вынесения вердикта (vere dictum, dict, то есть истинное суждение) по поводу притязаний короны, по делам частных лиц, добившихся разрешения воспользоваться Королевским судом, и по делам евреев. Порой судьи и присяжные вместе посещали тюрьмы или составляли отчет об управлении шерифа. Наконец, суд присяжных сам должен был обвинить всех, кто в том краю был заподозрен в «вероломстве» (то есть в тяжком преступлении, felony), и те присяжные, что пренебрегали этой обязанностью, наказывались штрафом. Позже эта роль обвинителя была возложена (и все еще возлагается) на более многочисленную коллегию присяжных, так называемый большой суд присяжных (grand jury), а малый суд присяжных (petty jury) потом выносил решение о справедливости обвинения, что увеличивало гарантии обвиняемого.