В результате начало XIV в. отмечается новым поворотом в сторону более широкого использования наемного труда, особенно в небольших поместьях, а также к тому, что можно было бы назвать политикой взимания арендной платы в поместьях крупных светских и церковных землевладельцев. Теперь уже можно наблюдать первые признаки появления новых классовых группировок в английской деревне, хотя их характер не проявляется окончательно до XVI в. Здесь имелся крупный землевладелец, который все больше и больше становился лишь получателем ренты, в то время как на деле обработка земли переходила в руки крестьянина и землевладельца-посредника, имелись предки йоменов и помещиков более поздних времен, уже ставшие «капиталистами» в той мере, в какой наемный труд являлся основой их экономики.
Таким образом, процесс коммутации проходил неравномерно и неодинаково, отличаясь в различных районах, в поместьях различной величины и в разное время. Более того, в любом конкретном поместье вполне могло быть так, что только некоторые услуги заменялись денежной рентой – как правило, это была барщина, тогда как «добровольная помощь» сохранялась прежней. Изменения, однако, в основном происходили без особых трений, поскольку это было в интересах обеих сторон. К тому же наемный труд был гораздо производительнее подневольного труда крепостных. Он не требовал слишком тщательного надзора и позволял лорду использовать лучшую тяговую силу и более совершенные орудия труда вместо тех захудалых, которыми пользовались крепостные, к тому же его легче было регулировать. Исчезновение класса рабов привело к тому, что лорды стали нанимать пастухов и других работников, которым необходимо было иметь постоянное занятие.
По мере того как зависимость крепостного от его лорда становилась менее непосредственной, менялась постепенно и прежняя структура манора. Коммутация не ограничивалась только созданием слоя крестьян, выплачивающих ренту, она породила класс наемных рабочих, в невиданном ранее масштабе, поскольку лордам теперь приходилось платить за обработку своих земель. Эти два класса еще не имели четкой дифференциации, и не возник еще стоящий между помещиками и массой трудового крестьянства средний класс фермеров-арендаторов. Наряду с этими экономическими изменениями и в зависимости от них происходили и изменения в правовом статусе виллана, выражавшиеся в тенденции предоставлять крепостному больше прав и давать более широкое толкование его обязанностей.
Между 1066 и 1348 гг. численность населения возросла от менее чем двух миллионов почти до трех с половиной миллионов человек – прирост, который был поразительным в условиях Средневековья и отражал непривычную безопасность жизни в Англии. Однако еще до 1348 г. появляются угрожающие признаки перемен. Все острее становился нанесенный долголетней войной ущерб, сдерживавший прирост населения и понижавший уровень его жизни. Все это, наряду с падением цен на продукты сельского хозяйства, положило конец периоду экономического подъема, когда создавались большие имения. Вместо прежнего земельного голода, наблюдаемого ранее, обнаруживаются все признаки нехватки наемной рабочей силы. Такова была Англия, когда в нее нагрянула «черная смерть», которая ускорила темпы намечающихся преобразований и породила многие скрытые классовые антагонизмы в деревне. Однако следует особо подчеркнуть, что «черная смерть» лишь ускорила процесс преобразования по уже четко обозначенным линиям и что ее воздействие было менее сенсационным, чем можно было бы предположить по некоторым отзывам. И когда мы говорим о «воздействии» «черной смерти», то следует всегда помнить, что имеется в виду ее влияние на весь комплекс преобразований, изменивших общество Англии в XIV в.
«Черной смертью» называли жестокую эпидемию бубонной чумы, занесенную с Востока и распространившуюся по всей Европе. В Англии первая вспышка случилась в августе в Мелкомб-Регисе. Весной 1349 г. эпидемия охватила Восточную Англию и центральные графства. В 1350 г. она опустошила Шотландию и Ирландию. Как всякая эпидемия, занесенная на новую территорию, чума была смертельно опасна. Она унесла, вероятно, около одной трети всего населения, хотя не стоит забывать, что средневековые данные весьма недостоверны и заболеваемость чумой не везде была одинаковой. В некоторых областях вымирали целые деревни. Так, например, в епархии Нориджа умерло две трети приходских священников, в Колчестере – треть всех горожан, а в Лейстере уцелела только половина жителей.