Поэтому, когда король Генрих умер, то, как уже говорилось, Стефан, в нарушении принесенной на мече клятвы дочери короля Генриха, в том, что он сохранит ей свою верность, захватил королевство, и в этом его поддержали прелаты и нобли, которые были связаны той же самой клятвой, а именно: Вильгельм, архиепископ Кентерберрийский, который клялся первым, теперь помазал его в короли при помощи и при содействии Роджера, епископа Солсбери, который клялся вторым, и более того, затем принимал эту клятву от других. Однако, в том же самом году – году своей измены архиепископ умер, как верили – в наказание за свое лжесвидетельство. Епископ также кончил свою жизнь дурной смертью несколько лет спустя, и как будет более подробно описано в своем месте, сам король стал орудием Божьей мести,. Возможно, до этих пор они могли полагать, что оказывали услугу Богу тем, что своим лжесвидетельством обеспечивали благосостояние церкви и государства, в расчете на то вознаграждение, которое могли бы получить за это, а также из-за того, что было много вещей, вызывавших их неудовольствие, как в нравственности, так и в поступках покойного короля. Возможно, они воображали, что монарх, созданный всецело благодаря их расположению, будет с большей готовностью исправлять такие гнусности. Стефан, поскольку он мог взойти на трон только нарушив право, и человеческое и божественное, нарушил первое, поскольку не являлся законным наследником, и нарушил второе своим вероломством, обещал все, что требовали прелаты и нобли, но его желание избавится от данного им слова делало все это бесполезным, поскольку по Божьему суду, не допустимо делать такое добро, ради которого мудрые и могущественные люди решаются пойти на столь великое преступление.
Глава 5.
О благоприятном начале правления Стефана.
Первые два года правления Стефана действительно были удачными, так как Давид, король шотландцев, который совершил вторжение в Нортумберденд за реку Тин (Tyne), был побежден, и его войска были разбиты; Балдуин де Редверс (de Redvers), восставший против него был подчинен и выслан; его дела в Нормандии также шли весело и успешно. Но на третий и на четвертый год его царствования все больше и больше несчастий стало наваливаться на этого клятвопреступника, который при восшествии на трон нарушил свои прежние клятвы. Восстали многие их самых могущественных баронов, и истощив запасы казны своего дяди, сам он становился все менее могущественным и успешным в делах.
Но это было только началом несчастий. В то время, пока он был занят неудачными действиями в южной Англии против тех, кто поднял мятеж и развязал войну против него, воскресла ярость шотландцев. Они прорвались вперед и заняли Нортумберленд, который опустошили самым диким образом. Прейдя Тин, они продвинулись до реки Тис (Tees), не щадя ни пола, ни возраста. Но этим они не ограничили свою свирепость, но уверенно рассчитывали овладеть всей провинцией Дейрой (Deiri), вместе с городом Йорком. Местные жители, отчаявшись в помощи короля или провинций по ту сторону Хамбера, и вдохновляемые призывами блаженной памяти архиепископа Тарстэна, решили сражаться за свои жизни, за своих жен и своих детей. Они единодушно поднялись против врага, столь ужасного в своей жестокости, и заняли позицию недалеко от реки Тис, и хотя числом они уступали своему противнику, но значительно превосходили его своими добродетелями и сознанием своего правого дела. Шотландцы, ранним утром подожгли свой лагерь, перешли реку, и презирая малочисленного противника, смело пошли в бой. Сражение было недолгим, и немного, или совсем ничего не было сделано мечом, поскольку легковооруженные войска, которых с дальней дистанции жалили стрелы, скоро обратили тыл и оставили победу и поле битвы нашим соотечественникам. Сообщалось, что в битве и во время бегства было убито много тысяч шотландцев, и король Давид, сопровождаемый немногими воинами, но с большим позором, бежал в свою собственную страну. Эта битва, благодаря Божьей помощи, успешно завершившая войну с шотландцами, произошла в августе месяце, в четвертый год царствования короля Стефана.