Ф.Ф. Зелинский
История античной культуры
Введение
§ 1. Понятие «культура» определяют обыкновенно как совокупность условий окружающего нас быта. Недостаточность этого определения, неизбежно порождающего дальнейший вопрос «а что такое быт?», преодолевается делением культуры на материальную, общественно-экономическую и духовную, причем под первую подводится то, что служит человеку для удовлетворения его физических нужд (пища, одежда, жилище, утварь, оружие), под вторую — всякого рода группировки человеческих особей, имеющие целью поддержание их жизни и благосостояния (семья, род, колено, сословия, профессиональные организации, государство), а под третью — все, отвечающее идеальным запросам человека как мыслящего и чувствующего создания (религия, нравственность, искусство, наука). Это деление удовлетворительно в том отношении, что дает возможность ввести в установленные им рамки все культурные явления; оно поэтому вполне пригодно для всех сочинений преимущественно справочного характера. Неудовлетворительно оно не столько вследствие зыбкости границ между установленными отделами (таковая — неизбежный спутник всех подобного рода делений), сколько вследствие своего чисто внешнего характера, обусловленного отсутствием центральной, объединяющей идеи. Таковую нам может дать только та наука, которая лежит в основе всех вообще гуманитарных наук, а именно — психология, как это покажет дальнейшее.
§ 2. Относя понятия «культура» и «быт» к числу тех первичных понятий, содержание которых получается нами не столько аналитически — путем определения, сколько синтетически — путем бессознательного сложения однородных явлений, мы прежде всего должны обратить наше внимание на основную разницу между человеческой культурой и той, которая наблюдается в животном мире. Разница эта состоит в бесконечной изменяемости первой и принципиальной неизменяемости второй.
Европейское человечество испытало огромные изменения своей культуры за тот период своей истории, который отделяет античность от наших времен; за тот же период семейный быт ласточек и общинный быт муравьев остался тем же, каким был раньше. Животный быт если и изменяется, то либо в смысле бессознательного приспособления к изменившимся внешним условиям жизни, либо (в кругу так называемых домашних животных) под непосредственным воздействием человека; принципиально же он неизменяем.
Отсюда следует, что история культуры возможна только для человека, но не для животного мира.
§ 3. Но, спрашивается, какие же силы влияют на изменение быта человека, обусловливая собой развитие человеческой культуры? Вопрос этот поныне представляется спорным, и при его решении намечаются две крайние культурно-исторические теории.
Согласно одной из них, изменения условий человеческого быта объясняются стремлением человечества — и в отдельных его особях и в его социально-политических группах — к увеличению своего материального благосостояния, то есть силами экономического характера, вследствие чего самой теории присвоено название экономического материализма. Эта теория, будучи применена с научной осмотрительностью и со знанием дела, раскрыла много важных сторон специально в области материальной и общественно-экономической культуры (см. выше § 1); но в своем стремлении к универсализму она потерпела неизбежное крушение в области духовной культуры, явления которой она пыталась либо подчинить своему главному экономическому принципу, либо низвести до уровня маловажных и излишних придатков экономической жизни.
Противоположная ей теория признает стремление человеческой души к совершенствованию вложенных в нее природой задатков, другими словами — ее стремление к идеалам. Какие это идеалы — другой вопрос, о котором речь впереди (§ 4); сама же теория носит название идеологизма. Свои наибольшие успехи она, понятно, одержала в области духовной культуры; экономический принцип она не столько отрицает, сколько стремится подчинить себе, сводя намеченную им цель человеческих стремлений к одному из своих идеалов.
Борьба между обеими этими теориями продолжается и поныне, хотя и без прежних увлечений, и, по-видимому, в широкой области культурно-исторических явлений она затянется надолго. Это никого не должно тревожить: не силен тот, кто боится борьбы.
Все же в настоящем изложении истории античной культуры поставлена во главу угла идеологическая теория, главным образом, по двум причинам: во-первых, потому, что опыт доказал практическую исполнимость подчинения экономического принципа идеологизму, но не наоборот; следовательно, только исходя от идеологического принципа, мы можем получить единое и последовательное изложение культурного развития народа; во-вторых, потому, что специально античная культура именно своими духовными достижениями наиболее решающим образом повлияла на культуру новых времен; следовательно, только идеологическая теория дает нам возможность выдвинуть те стороны античной культуры, которые для нас особенно драгоценны.