Современная советская наука, продолжая начатое русской наукой исследование живого эпоса (работы А. Ф Гильфердинга), сделала большие успехи в изучении проблемы происхождения эпоса на большом сравнительном материале (труды В. М. Жирмунского, В. Я. Проппа и др.). Зарубежная наука, либо не знавшая, либо игнорировшая живой эпос, лишь недавно «открыла» его и подтвердила необходимость сравнительного изучения эпоса для выяснения гомеровского вопроса (Мильман Пэрри).
Сравнительное исследование эпосов различных народов, открывающихся гомеровскими поэмами, поможет установить общие закономерности в развитии эпического творчества и уяснить отдельные вопросы его поэтики.
В России интерес к Гомеру возник очень давно. Русская культура, преемственно связанная с византийской, унаследовала от нее увлечение «эллинской мудростью», хотя гомеровские поэмы были очень долго известны на Руси лишь в пересказах и переложениях. Первый печатный прозаический перевод «Илиады» был сделан во второй половине XVIII в., спустя несколько лет появился стихотворный перевод нескольких песен, выполненный Е. И. Костровым. В 1829 г. «Илиада» была опубликована полностью в переводе Гнедича. Появление этого перевода отмечалось как крупнейшее событие в русской литературе, переживавшей в то время период увлечения гомеровской поэзией. Восторженно приветствовал «Илиаду» и ее переводчика А С. Пушкин:
В 1849 г. Жуковский закончил перевод «Одиссеи», который он считал своим «лучшим, главным поэтическим произведением» (письмо С. С. Уварову от 11 ноября 1847 г.). Оба эти перевода стали классическими, и все попытки уточнить и обновить их нельзя признать полностью удачными, хотя отдельные недостатки обоих переводов для нашего времени несомненны.
Л.Н. Толстой в начале 70-х годов специально изучал греческий язык, чтобы читать в оригиналах греческих писателей, и прежде всего Гомера. В письме к Фету он возмущается тем, как далеки от подлинного Гомера все его переводчики: «Пошлое, но невольное сравнение: отварная дистиллированная вода и вода из ключа, ломящая зубы, с блеском и солнцем и даже соринками, от которых она еще чище и свежее .. Можете торжествовать: без знания греческого нет образования»[19].
В.Г. Белинский всегда восхищался Гомером, которого считал реально существовавшим поэтом «Его художественный гений, — писал Белинский, — был плавильною печью, через которую грубая руда народных преданий и поэтических песен и отрывков вышла чистым золотом»[20].
ПОСЛЕГОМЕРОВСКИЙ ЭПОС
Древние приписывали Гомеру, кроме «Илиады» и «Одиссеи», целый ряд эпических поэм, посвященных мифической истории греков. Многие из этих поэм, исполняемых аэдами, не были записаны и оказались неизвестными уже в III в. до н.э., когда первые греческие филологи начали собирать все памятники литературы. Поэмы эти получили название киклических, так как, сгруппированные по историко-географическому принципу, они включали в себя весь комплекс мифов («кикл», или «цикл», означает «круг»). Поэмы эти известны в пересказах, в цитатах и по памятникам изобразительного искусства. Возможно, что некоторые киклические поэмы были даже древнее гомеровских, испытавших на себе их влияние. Но большинство возникло в VII-VI вв. до н.э.
Наиболее популярными были фиванский и троянский киклы. Первый объединял произведения, в которых рассказывалось об основании Фив, о царе Кадме и его потомках — Лае и Эдипе, а также о детях и внуках последнего. Троянский кикл начинался предысторией Троянской войны, которая объяснялась решением Зевса сократить население земли. Далее рассказывалось о свадьбе Пелея и Фетиды, затем излагались события, связанные с этой свадьбой, вплоть до высадки ахейцев на троянском берегу. Заканчивался троянский кикл смертью Одиссея, павшего в бою с Телегоном, его сыном от Кирки, не знавшим отца. Каждая поэма теснейшим образом смыкалась с последующей. Так, продолжавшая «Илиаду» «Эфиопида» начиналась с измененного последнего стиха «Илиады»:
Киклические поэмы не имели сюжетного и композиционного единства, уступая гомеровским по своим художественным достоинствам. Но из-за содержания они были очень популярны.
В дни общенародных торжеств состязания рапсодов открывались исполнением гимна в честь бога, которому был посвящен праздник. Древние называли эти гимны гомеровскими, так как их автором считали Гомера. Свыше тридцати гимнов, различных по содержанию, объему, времени и месту возникновения, дошли до нас. Некоторые из них близки по времени к «Одиссее», другие — более поздние, есть среди них даже гимны эллинистического периода. Одни возникли в Ионии и на островах Эгейского моря, другие — в материковой Греции. Возвышенный драматизм характерен для гимна к Деметре. Дочь Деметры, богини земли, Персефону похитил бог подземного царства Аид. В поисках дочери богиня обошла всю землю и пришла в Аттику, где поселилась недалеко от Афин, в Элевсине. Здесь она научила людей земледелию, установила особые таинства и, узнав о судьбе дочери, покинула Элевсин. Любовную ионийскую новеллу представляет собой гимн к Афродите, в котором говорится о любви богини к пастуху Анхизу. Гимн к Гермесу посвящен событиям, связанным с рождением бога, который