Поэзия Солона неотделима от его практической деятельности и обращена к согражданам и современникам. Солон считает, что разумная и полезная обществу деятельность не прерывается с наступлением старости. И если Мимнерм пределом человеческой жизни называл 60 лет, Солон считает своим долгом вступить в полемику с ним: «Смерть пусть приходит, когда минет десяток восьмой». Старость несет с собой мудрость, и поэт не стыдится признаться: «В старости с каждым я днем многому снова учусь». Но афинский общественный деятель и поэт никогда не был бесстрастным моралистом или аскетическим проповедником. Все его творчество проникнуто любовью к жизни, принимаемой им во всем ее многообразии.
Имя Солона стало у греков нарицательным именем носителя светлого и жизнеутверждающего мировоззрения. С образом поэта связывались представления об идеальном эллине, гражданине и человеке. Солон был включен после смерти в число семи замечательных греческих мудрецов и стал героем многочисленных легенд и преданий.
До нашего времени дошел сборник небольших элегий, предназначенных для исполнения на пирах, то есть своего рода застольный песенник. Большинство элегий (около 1400 строк) принадлежит поэту-аристократу Феогниду из Мегар (середина VI в. до н.э.). После поражения аристократической партии у себя на родине Феогнид скитался по всей Элладе. Его стихи в основном сочинены в годы изгнания и проникнуты лютой ненавистью к демократам, ко всем тем, кто не отмечен печатью «благородного» происхождения. Поэзия является для Феогнида лучшим средством увековечить свою ненависть и завещать ее новым поколениям. Он верит в силу и бессмертие стиха:
Непосредственный адресат Феогнида — юный Кирн, ученик и любимец поэта. По словам Феогнида, только происхождением определяется моральный облик человека. Аристократов он называет «добрыми»; всех остальных — «подлыми». Поэтому с наставлениями в правилах «подлинной доблести» можно обращаться только к аристократам, и лишь им одним доступно обучение. Аристократ должен презирать всех неравных ему по рождению:
Но власть денег развращает аристократов, заставляет их вступать в браки с «подлыми» и уподобляться им. Поэтому нередко в стихах Феогнида непримиримая ненависть уступает место беспредельному отчаянию, мыслям о суете «всего земного» и мечтам о смерти:
Эпиграмма
Греческое слово эпиграмма в переводе означает «надпись». Так называли стихотворения, вырезаемые на надгробных памятниках (эпиграмма-эпитафия) или на предметах, предназначенных в дар (посвятительная эпиграмма). Автором ряда эпиграмм греки называли Гомера, что свидетельствовало о большой древности подобного рода произведений. Стихотворным размером эпиграмм был дактилический гекзаметр либо ямбы и трохеи. Две найденные недавно древнейшие эпиграммы датируются началом VIII в. до н.э. Одна из них — надпись на вазе, поднесенной искусному плясуну, другая — надпись на кубке: каждый, кто коснется губами его края, окажется пленником Афродиты.
Впоследствии основным размером эпиграммы становится элегический дистих. Среди стихотворений Феогнида в особую группу были выделены в древности короткие элегии, обращенные к Эроту или Афродите и прославлявшие любовь. В дальнейшем такие стихотворения тоже стали причислять к эпиграммам.
Геродот, историк V в. до н.э., приводит ряд надписей, списанных им с храмовых треножников. Эпиграммы эти очень кратки и выразительны:
Пожертвованный в храм треножник обращается как бы от своего имени, сообщая имя дарителя и повод для дара.
Имена сочинителей подобных эпиграмм не были известны. Вероятно, поэты считали это второстепенным занятием и не заботились об увековечении своих имен, что противоречило бы и самому характеру эпиграмм. Первым прославленным мастером эпиграммы стал Симонид Кеосский, живший в конце VI — начале V вв. до н.э., классик хоровой лирической поэзии, о котором речь пойдет ниже.