В первую очередь следует отметить, что Платон, говоря о вращении небесных тел (как раз перед спорным отрывком), не использует глагол ἴλλεσθαι, но называет это движение κίνησις ἡ ἐν ταὐτῳ κατὰ ταὐτὰ. Что касается глагола ἴλλεσθαι или εἱλεῖσθαι, Грот полностью соглашается с мнением Бутманна, что это слово имеет только значение «укладывать», «закреплять», тогда как смысл вращения или кружения ему совершенно чужд и может лишь дополнить значение в некоторых случаях по существу вопроса. Таким образом, в словах Платона нет никакого утверждения о вращении Земли, и употребленное им выражение лишь означает, что Земля обернута, или уложена, или закручена вокруг оси Вселенной. Также в словах Аристотеля нет ничего, что бы доказывало, что, по его мнению, Платон имел в виду суточное вращение, как то утверждает Грот. Грот не настаивает на том, что это вращение представляет собой самопроизвольное действие со стороны Земли, но, так как сказано, что Земля тесно уложена вокруг оси мира, он утверждает, что она обязательно должна следовать любому вращательному движению, приданному этой оси. Он допускает, что эту ось Платон представлял не просто математической прямой, а осью из какого-то плотного материала, вокруг которого вещество, образующее Землю, могло быть уложено или закручено. Поскольку в «Тимее» ничего не сказано о функции этой оси, Грот ссылается на «Государство», где, как он утверждает, об оси мира говорится, что она вызывает вращение неба, то есть, другими словами, она вращается сама. Но когда эта ось вращается, плотно уложенная Земля, по Гроту, должна вращаться вместе с ней. Проблематичность допущения, что Платон мог быть настолько слеп, что позволил небесной сфере и Земле вращаться в одном и том же направлении за один и тот же период времени, Грота нисколько не волнует. Это правда, говорит он, что человек, имеющий верные представления об астрономии, поймет, что в таком случае звезды не будут восходить и заходить ежесуточно, а будут казаться неподвижными; но нельзя же ждать от древних такого ясного видения (!), и, по сути, добавляет он, Бек был первым комментатором, который понял, что движение «тождественного» исключает возможность вращения Земли в учении Платона.
Но прежде всего мы не имеем права заимствовать концепцию характера оси из мифологического рассказа в «Государстве» и пристраивать ее к системе, изложенной в «Тимее». Хотя у нас нет никаких доказательств, что Платон за годы изменил свое мнение о положении Земли в пространстве, почему он не мог в деталях выразиться по-разному, когда писал два диалога? Конечно, если бы было можно доказать, что в «Тимее» содержится учение о вращении, это значило бы, что между концепциями двух диалогов существует огромная разница, ведь в «Государстве» нет ничего, что можно было бы втиснуть в теорию вращения Земли. Но, как мы уже говорили, Бек ясно показал, что ось мира в «Государстве» не вращается сама по себе, и, хотя в этой работе она без тени сомнения описывается как образованная из твердого материала (адаманта), это всего лишь миф, легенда, в которой на сцене появляются и богини судьбы, и сирены. В «Тимее» нет ничего подобного; ось там – всего лишь математическая линия, соединяющая два полюса и общая для Земли и небесной сферы, и это выражено словами Платона, сказавшего, что Земля уложена вокруг оси мира. А относительно идеи Грота, что Платон мог предполагать, будто небесная сфера, ее твердая ось и Земля образуют единое твердое тело и вращаются вместе, то просто невозможно предположить, что такой гигант мысли, как Платон, мог закрыть глаза на тот факт, что в этом случае Солнце, Луна и звезды никогда бы не восходили и не заходили, но все казались бы неподвижными; и столь же невозможно поверить, что Аристотель мог прокомментировать эту теорию, не заметив, что его предшественник написал чепуху. Тому, кто думает, что Платон в этом спорном отрывке имел в виду суточное вращение Земли, остается лишь одно: от начала до конца игнорировать его подробный рассказ о вращении небес, и именно этот образ действия Группе и нашел для себя столь удобным.