У. Скотт-Эллиот
ИСТОРИЯ АТЛАНТИДЫ
Географический, исторический и этнологический очерк, иллюстрированный четырьмя картами конфигурации мира в различные эпохи.
Предисловие к русскому изданию
Греческий философ Платон (427–347 до н. э.) в диалогах «Тимей» и «Критий» рисует перед нами расцвет и гибель цивилизации атлантов. Эта история была рассказана греку Солону египетским жрецом из города Саис, что в дельте Нила. Платон услышал этот рассказ от своего прадеда Крития, который в 10-летнем возрасте услышал его от своего 90-летнего деда, тоже Крития. Именно этому Критию и поведал Солон историю Атлантиды. Е.П. Блаватская замечает по этому поводу, что Платон, «приписывая повествование Солону и египетским священникам… отдалил самого себя от повествования, которое он, по обязанности, возложенной на него при посвящении, не должен был разглашать»[1].
Платон. Автор диалогов «Тимей» и «Критий», повествующих о последнем острове атлантов Посейдонисе.
Согласно рассказу Крития в диалоге «Тимей», перед проливом Геракловых Столбов (т. е. Гибралтаром) находился остров, по своим размерам больший, чем Африка и Азия. От Европы этот остров отделялся лишь узким проливом. За ним находились другие острова, ещё дальше — материк, а за материком — море в собственном смысле этого слова. Таким образом, земли эти находились на месте нынешнего Атлантического океана. Платон в IV веке до н. э. сообщает нам об Американском континенте и Атлантическом океане, указывая на несопоставимость его размеров с размерами морей, известных грекам.
Более подробно об острове Атлантида Платон рассказывает в диалоге «Критий»: «Когда боги разделили Землю, Посейдону досталась Атлантида. Посейдон, получив в удел остров Атлантиду, населил её своими детьми, зачатыми от смертной женщины…»[2] Сходную информацию мы находим и в «Истории Эфиопии» Маркиана: «Они говорят, что в их времена было семь островов в Атлантическом океане, посвящённых Прозерпине; и кроме этих семи, было ещё три совсем громадных острова, один из которых был посвящён Плутону, другой — Аммону, а третий, который по величине был средним, в тысячу стадий, был посвящён Нептуну». Но вернёмся к «Критию». На одной из гор этого острова жили Эвенор и его жена Левкиппа, у которых родилась дочь Клейто. После смерти её родителей Посейдон взял Клейто в жены. От этого союза родилось пять пар близнецов мужского пола. Земля была разделена на десять частей, в каждой из которых правил потомок Посейдона. Старший из них — Атлант, он владел центральной частью острова. Холм, на котором обитала Клейто, Посейдон «укрепил по окружности, отделив его от острова, огораживая попеременно водными и земляными кольцами (земляных колец было всего два, а водных — три) всё большего диаметра, проведённых словно циркулем из середины острова и на равном расстоянии друг от друга. Это ограждение было непроходимо для людей, так как судов ещё не было»[3]. Посейдон высек посередине острова два родника (тёплый и холодный), которые питали окружающие поля и рощи.
Благодаря хорошему климату всё росло очень быстро и землепашцы собирали по два урожая в год. В лесах водилось много дичи, в том числе и слоны.
Со временем десять царей построили себе дворцы, святилища, гавани и верфи для кораблей. Через водные кольца были переброшены мосты, а от моря к водным кольцам провели канал.
Основные святыни были сосредоточены в том месте, где жили их предки. Здесь же находился недоступный храм Клейто и Посейдона, обнесённый золотой стеной. Рядом с ним стоял ещё один храм, посвящённый Посейдону, построенный из серебра с золотыми акротериями. Внутри него потолок был сделан из слоновой кости. Внутри храма находились золотые скульптуры Посейдона на колеснице из шести лошадей, а вокруг него — сто нереид на дельфинах. Вне храма находились золотые скульптуры «жён и всех тех, кто произошёл от десяти царей». Рядом с двумя источниками были устроены купальни, ипподром для конских бегов.
Что же касается законов, то главные из них были записаны первыми царями на стеле из жёлтой меди, которая находилась в храме Посейдона. Первые из этих законов гласили, что ни один из царей не может выступить силой против своего брата, а также обязан оказать ему помощь в случае вторжения врагов. Нельзя было предать смерти никого из царских родственников, если большая часть совета десяти не выскажется за это.
Но как со временем всё портится, так и в этом случае «унаследованная от бога доля ослабела и возобладал человеческий нрав»[4]. Люди стали заложниками жадности и развращённости.