Корабельный эскорт сопровождал конвои на всем протяжении маршрута, за исключением румынских эсминцев, которые, как правило, проходили только половину расстояния до Севастополя, а затем присоединялись к встречному конвою или возвращались в порт.
8 апреля грохот сотен советских орудий на Перекопе и Сиваше возвестил о начале конца немецкого пребывания в Крыму. Однако, с учетом запоздания руководящих документов и отвлечения Скадовской авиагруппы на противодействие эвакуации из Одессы, первым днем морской операции на подступах к Крыму можно считать 11-е число. В тот же день в Севастополь прибыл первый караван в составе четырех БДБ, задачей которого была эвакуация военнослужащих Вермахта.
К тому моменту на сухопутном фронте, как известно, положение складывалось явно не в пользу немцев. Сильный и хорошо подготовленный удар 51-й армии с сивашского плацдарма в направлении на Джанкой (занят 11-го) увенчался полным успехом. Германские позиции на Перекопе были обойдены с фланга и оказались под угрозой окружения. Между войсками противоборствующих сторон развернулась гонка: кто выйдет к Севастополю первым. На керченском полуострове части 5-го армейского корпуса также начали отход, но, не сумев оторваться, были втянуты в тяжелые арьергардные бои. Попытки использовать порт Феодосия для эвакуации личного состава и техники натолкнулись на серьезное противодействие со стороны 11-й ШАД. В течение семи часов акватория порта подвергалась непрерывным ударам штурмовиков и истребителей, совершивших 98 и 118 вылетов соответственно. Под градом бомб и реактивных снарядов на дно отправились моторный тральщик «R 204» и лихтер «CNR 1468» 3* . Несколько БДБ получили повреждения различной тяжести. На следующий день удар был повторен, хотя и в более скромных масштабах (35 с/в Ил-2, 41 истребителей). 13-го Феодосия была освобождена, а штурмовая дивизия тем временем уже «работала» по Судаку (80 и 42 с/в соответственно; потоплена БДБ «F 565»). 14 апреля был налет на Алушту (11 и 12 с/в).
Хотя полностью сорвать эвакуацию части войск противника в Севастополь морем не удалось, налеты сыграли заметную роль. Погрузка задерживалась, дорога на Симферополь с 13-го была перерезана частями 19-го танкового корпуса, прибрежное же шоссе имело низкую пропускную способность. Немцам под ударами советских войск пришлось фактически повторить маршрут Приморской армии, пройденный ею в конце октября 1941 г. Поэтому неудивительно, что уже к исходу 13-го 5-й корпус потерял около 9000 человек только пленными, а его остатки вышли к Севастополю всего с 30% артиллерии и др. тяжелого вооружения. Фактически, только артиллерия 49-го ГСК в полном составе прибыла в Севастополь. Серьезные потери понесли 73, 98-я и 111-я немецкие пехотные дивизии недосчитавшиеся соответственно 79%, 43%' и 67% личного состава.
Действия истребителей и штурмовиков Скадовской авиагруппы оказались менее успешными. Фактически они ограничились поддержкой войск 2-й гвардейской армии на Перекопе 8-11 апреля. Удары по портам Ак-Мечеть и Евпатория не производились, по-видимому, из-за недостатка топлива. Все это вкупе с ошибкой командира 19-го ТК генерал-лейтенанта И.Д.Васильева, который после занятия Симферополя (13 апреля) допустил распыление сил, привело к тому, что отступавший от Перекопа 49-й ГСК немцев смог прибыть в Севастополь в почти полном составе. Разгрому подверглись лишь 10 и 19-я пехотные дивизии румын. защищавшие позиции перед сивашским плацдармом. Уже 15 апреля на северном направлении и 17-го на южном передовыми отрядами был достигнут внешний обвод Севастопольского укрепрайона. С провалом предпринятой на участках 2-й гв. и 51-й армий 18-19 апреля попытки овладеть Севастополем с ходу завершился первый этап сухопутных боев в Крыму.
На приморском фланге наступающих армий действовали и торпедные катера. В период с 9 по 13 апреля из Скадовека по направлению к м. Тарханкут и Ак-Мечети сделали 15 выходов «Г-5» 2-й Новороссийской бригады. Три раза (в ночи на 10-12-е) они вступали в бой с мелкими конвоями противника, очевидно осуществлявшими эвакуацию портов и якорных стоянок северо-западной части Крыма. По донесениям, две БДБ и сторожевой катер были потоплены, что, однако не подтвердилось впоследствии. 14 апреля боеспособные силы бригады перебазировались в бухту Караджа (р- н м. Тарханкут). Роль импровизированной плавбазы исполняла захваченная в районе Очакова БДБ (быв. немецкая «F 406»). Результаты обследования ее привели к появлению в отчете 2-й БТКА за операцию следующих строк: «Торпедирование цели (БДБ – Прим. авт.) с поражаемой длинной 26 метров с имеемым прицелом на ТКА типов КП-3 и НЛ – трудновыполнимая задача. Способов атаки никакими наставлениями не предусмотрено».
С 11 апреля действия у южного побережья Крыма развернула и 1-я БТКА, базировавшаяся на Анапу. За шесть ночей ее катера совершили 24 выхода к Феодосии, а затем Алуште и Ялте, но кроме единственной встречи с немецкими «шнелльботами» контакта с врагом не имели.
Что же тем временем происходило на морской коммуникации, ведущей в Севастополь?
Исследование статистики грузооборота на маршруте Севастополь-Констанца показывает, что массовая эвакуация началась уже 11-го числа, фактически еще до того, как разрешение на нее поступило из Ставки Гитлера. Причем изначально она имела высокий темп. По давно отработанному сигналу, в порт Севастополя начал прибывать личный состав тыловых органов, строительных организаций, вспомогательных и полицейских служб, который садился на суда и немедленно убывал на материк. Количество судов, находящихся в море на маршруте Севастополь-Констанца, быстро возросло с 12 (12 апреля) до 50 (18-е). Всего же за 10 первых дней операции в Констанцу и Сулину прибыло 19 конвоев (т.е. по два в сутки), в которых прошло 17 транспортов, 43 БДБ, 16 буксиров и 10 других судов, не считая кораблей охранения. Если учесть, что за этот же период было эвакуировано 61,5 тысяч военнослужащих, 3800 пленных и 1600 гражданских лиц, то получается, что в среднем на одном транспорте или буксире эвакуировалось 1000-1200 человек, а на одной барже 600- 800. Эти квоты могли считаться для судов данных классов почти предельными!
3* Автор не ставил своей целью упомянуть в статье все корабли и плавсредства противника, потерянные им в ходе операции. Основное внимание сосредоточено на крупных кораблях и судах, потопленных на коммуникации Констанца-Севастополь. Что касается мелких кораблей и катеров, а также плавсредств уничтоженных или затопленных в портах, то следует заметить, что информация по ним не отличается полнотой и требует специального исследования.
Экипажи мощных «Бостонов» находившихся на вооружении 13-го дальнебомбардировочного и 36-го торпедоносного авиаполков, к сожалению, использовали при ударах по кораблям в основном 100-кг бомбы, что во многом и объясняет малую эффективность их ударов.
Противодействие советской стороной впервые было оказано 12 апреля. В этот день четыре А-20 из состава 36-го АП и шесть Пе-2 из 40-го БАП безуспешно отбомбились по румынским эсминцам «Мария» и «Марасешти», встречавшим конвой из Севастополя. На следующий день счет атак открыли подводные лодки. «С-31» (капитан-лейтенант Н.П. Белокуров), выпустив веером четыре торпеды с «пистолетной» дистанции в 4,5 каб. промахнулась по транспорту «Ардял», входившему в состав первого крупного конвоя с эвакуируемыми. Авиация в эти сутки активностью не отличалась: снова шестерка Пе-2 безуспешно сбросила бомбы по шедшим в Севастополь транспортам «Касса» и «Продромос», а 13 А-20 из состава 13-го ДБАП, вылетавших из Геленджика, не смогли обнаружить конвой и отбомбились по плавсредствам, случайно обнаруженным у мыса Аю-Даг. Уже вечером этого дня командующий ВВС докладывал Октябрьскому о полном отсутствии бензина на аэродромах Скадовск и Сокологорное.
Из восьми конвоев, находившихся в море 14 апреля, был атакован лишь один. Подлодка «А-5» (капитан-лейтенант В.И. Матвеев) попыталась торпедировать направлявшуюся в Севастополь БДБ, но промахнулась. Вполне вероятно, что две смертоносные сигары, выпущенные с дистанции всего 3,5 каб., были прицелены правильно, но прошли под корпусом мелкосидящей баржи. В дальнейшем подобные ситуации будут повторяться еще не раз.