Короткая очередь, и фонтанчики пыли от рикошетирующих бронебойных пуль окутали «цель», ставшую в сотне метров от самолета. «Результаты были превосходными, – вспоминал позднее Георгий Нефедович. – На стали толщиной 12 милиметров остались только вмятины.”. Из 12-мм листов и решено было изготавливать бронеспинки, вес которых составлял 28 кг, что компенсировало снятие аккумулятора. Однако, в течение дня удавалось изготавливать не более двух бронеплит и потому обеспечить защитой всех пилотов одновременно было невозможно. Как правило, первыми получили бронеспинки наиболее молодые пилоты, летавшие ведомыми. За ними пришла очередь командиров звеньев. Последними истребителями, получившими бронезащиту, были самолеты парторга эскадрильи Георгия Захарова и комэска Павла Рычагова.
Справедливости ради стоит отметить, что И-15 был последним советским истребителем, не имевшим бронезащиты. В частности, на И-16 была изначально установлена 8-мм бронеспинка. Вместе с тем, необходимо признать, что этот уровень бронезащиты уже тогда был недостаточен. Безусловно, 7,92-мм пули немецких MG15 и MG17 вполне надежно улавливались 8- и 12-мм бронеплитами, но величина кинетической энергии боеприпасов крупнокалиберных пулеметов «Бреда-SAFAT», установленных на итальянских истребителях и бомбардировщиках, существенно превосходила аналогичный показатель как советских, так и и немецких пулеметов того времени. К счастью, эти итальянские пулеметы имели сравнительно невысокую скорострельность (около 600 выст./мин.) 4* , что (с учетом неважных скоростных и пилотажных характеристик CR.32) обуславливало незначительный процент попаданий в цель 5* .
На приведенном снимке хорошо видна конструкция козырька И-15 и оптического прицела. Кроме того, очень яркая полоса на фюзеляже (за кабиной пилота) позволяет предположить, что опознавательные знаки нанесены оранжевой или даже желтой краской. Хотя, возможно, до таких оттенков выгорала красная краска.
Если для действий бомбардировочной авиации требовалась хорошая погода, то расчеты немецких 150-мм гаубиц, по мнению генерала Франко, в хорошой видимости не нуждались и вполне могли работать по площадям, круглосуточно обстреливая столицу. Более того, как цинично заявил один из сподвижников «каудильо» генерал-майор Альфредо Кинделан: «Осадная артиллерия гораздо более дешевое средство для запугивания населения нежели авиация, хотя, конечно, менее эффективное…».
Между тем, несмотря на регулярно обрушиваемые на Мадрид артналеты, марокканцы все больше увязали в позиционных боях. Ощутив, что противник выдыхается, республиканское командование решило нанести два встречных контрудара (с юго-востока из района Ла Мараньоса и с северо-запада из района Боадилья дель Монте-Посуэло де Аларкон) силами 2, 3, 4, 5-й и 6-й только недавно сформированных бригад, а также 11-й и 12-й интербригад. Согласно этому плану, концентрическими ударами предполагалось окружить и разгромить основные силы «Иностранного легиона», отбросив остатки мятежников от Мадрида.
Однако непрекращающиеся атаки и ввод мятежниками в бой новых резервов не позволили сосредоточить все намеченные соединения, около половины из которых пришлось ввести в бой для упрочнения обороны в районе Университетского городка. Это вынудило разработчиков плана операции отказаться от первоначального замысла и попытаться срезать лишь наиболее опасный выступ в районе Каса дель Кампо, который занимала дивизия генерала Варелы. Но, как выяснилось, и этот план был непосилен для необстрелянных соединений республиканцев.
Атаки с юго-востока в направлении монастыря Лос Анхелос оказались отбиты. Крутой склон горы, на вершине которой размещался монастырь, препятствовал использованию танков, а крупнокалиберной артиллерии, способной разрушить его толстые каменные стены, наступавшие не имели. Трудно понять почему не была использована против этого объекта бомбардировочная авиация. На северо- западе тоже было не все благополучно, так как отказ анархистов наступать поставил выдвинувшуюся вдоль опушки парка Каса дель Кампо 11-ю интербригаду в тяжелейшее положение. Ночью мятежники провели перегруппировку и утром 14-го контратаковали из района Хетафе выдвигавшиеся к Лос Анхелосу войска республиканцев. В результате встречного боя войска противоборствующих сторон остались на исходных позициях, что заставило республиканское командование оттянуть обратно и части, продвинувшиеся с северо-запада.
В последующие несколько дней развернулись бои за обладание Университетским городком и прилегающим парком Каса дель Кампо. Попытка использовать 15 ноября для атаки засевшего в парке противника подразделения каталонских анархистов едва не привела к катастрофе, поскольку те начали митинговать, а начало наступления отложили на следующий день. Прекрасно видя все это, мятежники сами перешли в наступление, бросив против анархистов марокканцев, которых поддержало значительное количество истребителей и легких бомбардировщиков. Не выдержав штурмовых авиаударов, анархисты обратились в бегство и неизвестно чем бы все закончилось, если бы не находившаяся поблизости закаленная в боях 11-я интербригада генерала Клебера (исп. псевдоним Манфреда Штерна), остановившая противника уже среди развалин Университетского городка на северо-западе столицы. В последующие дни недавно построенные железобетонные здания факультетов Мадридского Университета стали ареной кровопролитных боев, где защитники и нападавшие сражались за обладание бесформенными развалинами. Именно здесь растаяли последние надежды Франко уничтожить Республику в течение ближайших недель.
Между тем, начиная со второй половины ноября в северо-западном секторе Мадридского фронта обе противоборствующие стороны занялись тактическим улучшением своих позиций. Постоянно на уровне от взвода до батальона вспыхивали короткие схватки и если им не предшествовала артподготовка и авианалеты, то они также быстро затихали. Надо сказать, что обеспечив ПВО города, республиканская авиация так и не смогла надежно прикрыть от ударов авиации противника свой передний край. Об этом можно судить на основании хотя бы того факта, что над передним краем вражеские летчики действовали весьма активно, нанося короткие, но достаточно мощные удары по опорным пунктам республиканцев в Университетском городке и у Французского моста.
К этому времени возможности республиканских машин в общих чертах уже были известны националистам, которые до этого на основе сведений своей агентуры считали, что имеют дело с американскими истребителями-бипланами F9C «Sparrowhawk» либо «Hawk»II, разработанными фирмой «Кертисс». Причиной этого был силуэт И-15, напоминавший в общих чертах эти американские машины. Именно поэтому советский истребитель получил у франкистов и их союзников наименование «Кертисс». И-16 в воздухе внешне был похож на другой американский истребитель – Р-26, разработанный фирмой «Боинг», по названию которой советская машина и получила свое первоначальное имя. Однако «янки» имел неубирающееся шасси и гораздо худшие летно-тактические данные, а потому ошибка стала очевидна очень быстро, после чего «ишачок» за свой характерный силуэт (жирная короткая «тушка» фюзеляжа и тонкие консоли, напоминавшие нос и хвост), а также внезапность нападения, получил наименование «Rata», что в переводе с испанского означало «крыса».
Тем временем, мятежники 29 ноября начали новое наступление из района Венторо дель Кано в общем направлении на Посуэло де Аларкон, который обороняла недавно сформированная 3-я бригада. Целью операции был обход сильно укрепленных рубежей защитников города в районе парка Каса дель Кампо. Бросив на позиции обороняющихся три девятки трехмоторных бомбардировщиков, поддержанных значительным количеством истребителей, фалангисты смогли оттеснить республиканцев к окраинам Посуэло де Аларкон, но затем в бой вмешалась республиканская авиация. Вскоре наметившийся прорыв был локализован, а затем и ликвидирован.
К этому времени республиканские летчики-истребители все чаще практиковали вылеты на «свободную охоту». Однако если в годы Второй Мировой войны этот метод применялся в основном отдельными хорошо подготовленными парами или вовсе действующими самостоятельно асами, то зимой 1936-1937 гг. республиканцы порой поднимали на “свободную охоту» целые эскадрильи. Правда эффективность этих действий была не слишком высокой. Причина заключалась в плохих погодных условиях, серьезно ограничивавших активность авиации обеих сторон. Летчики попросту не видели противника в небе. К тому же ведущие были в основном озабочены тем, чтобы не растерять в низкой облачности ведомых и потому большой активности в поиске противника не проявляли.