Подпоручик Станислав Заторский из состава 113-й истребительной эскадрильи был в числе немногих польских летчиков, осмелившихся вступить в бой с ВВС РККА 17 сентября 1939 г. После завершения разведки он вступил в воздушный бой, в ходе которого повредил два советких истребителя, но был сам сбит и погиб в обломках своего Р.11. Благодаря высокому уровню боевой выучки летчиков и умелому использованию маскировки, польская истребительная авиация к середине сентября 1939 г. была отнюдь не разгромлена, однако предотвратить (в силу своей малочисленности) в надвигавшуюся катастрофу уже не могла.
Необходимо остановиться на организации взаимодействия действий авиации и сухопутных сил РККА. Так, вопрос о чрезмерной централизации подчиненности авиачастей рассматривался, в частности, на совещании высшего руководящего состава РККА 23-31 декабря 1940 г.
Ф.И.Голиков, генерал-лейтенант, заместитель начальника Генерального штаба Красной Армии, начальник Разведывательного управления, указывал следующее: «В отношении авиации. Я хочу остановиться на небольшом опыте похода в Западную Украину и подчеркнуть исключительную важность четкого решения этого вопроса в интересах армии и в интересах стрелкового корпуса. Я помню и испытал, как т. Смушкевич, командовавший несколько дней воздушными силами, допустил такое чрезмерное перецентрализовывание в этом вопросе, что мне, как командующему одной из армий (Осенью 1939 г. Ф.И.Голиков командовал 6 армией Украинского фронта. – Прим. авт.), пришлось остаться даже без разведывательной авиации и не удалось обеспечить даже разведывательными отрядами стрелковый корпус. Тем более это важно в ходе прорыва стрелковых корпусов, чтобы обеспечить приход ВВС к ним на помощь по вызову, а также путем заранее предусмотренного предоставления ряда средств боевой авиации некоторым корпусам, выполняющим особо важное задание» [81].
С этим не согласился помощник начальника Генерального штаба Красной Армии по ВВС Я.В.Смушкевич: «Вчера т. Голиков говорил, что во время событий в Польше надо было авиацию придать армиям. Не могло быть речи о придании авиации, ибо сам командующий был потерян. Не представляю себе, как можно было там командующему армией командовать авиацией – это было невозможно. Я был в Белорусии и должен сказать, что я нашел положение очень плохим в отношении организации театра войны. Еще хуже было в Киеве. Когда фронт перешел в Проскуров, то он не имел связи с бригадами. Распоряжения до бригад от командования фронтов задерживались на несколько часов»[82].
Парадоксально, но главным врагом остатков польских ВВС на определенном этапе стали советские танковые и механизированные соединения, стремительно отрезающие польским авиаторам пути запланированного отхода за границу и рывком захватывающие аэродромы. Из отчета командующего танковыми войсками Украинского фронта следовало, что силами танкистов было захвачено 38 польских самолетов [83]. Значительная часть из них – 17 машин – пришлась на долю 38-й тбр из состава 6-й А [84]. А 25-й ТК 12-й А захватил 12 самолетов, в том числе 8 из них в Бучаче после боя 18 сентября [85]. В польской литературе описывается случай, когда советские танки ворвались на аэродром Бомбардировочной Эскадры во время подготовки к эвакуации и сумели уничтожить бомбардировщик типа «Лось», а остальным самолетам экстренно пришлось взлетать уже под огнем [86].
Было зафиксировано и несколько случаев столкновения между танковыми частями и немногочисленными польскими самолетами. Так, 18 сентября разведывательный батальон 5-й тбр 25-го ТК был атакован с воздуха и обстрелян пулеметным огнем во время переправы через реку Струпу [87]. Часть советских танков была оснащена установленными на башнях зенитными пулеметами, что могло некоторым образом способствовать отражению воздушных атак самолетов с небольшой скоростью полета. В.Р.Котельников рассказывает о подобной атаке тремя польскими разведчиками танкового подразделения на подходе к Дубно, которые бомбили и и обстреливали колонну. Огнем зенитного пулемета один из самолетов был сбит [88]. По польским данным это подразделение было оснащено танками типа Т-26 и входило в состав 36-й тбр комбрига Богомолова 8-го СК (5-я А Украинского фронта), которая заняла Дубно на рассвете 18 сентября [89]. На фотографиях бронетанковой техники видно, что зенитные пулеметы были установлены и на некоторых машинах других частей, например на БТ-7 из 6-й тбр 3- го КК и Т-26 из 25-й тбр, которые заняли Вильнюс (соответственно – из 11 -й А и 3-ей А Белорусского фронта), а также на БТ-7 из 24-й тбр 2-го КК (6-я А Украинского фронта), которая заняла Львов [90]. Подобная информация говорит о том, что советское командование накануне боевых действий с Польшей располагало определенными возможностями для того, чтобы обезопасить свои танковые части от авиации противника.
Примером обороны польских авиабаз от советских воздушных и наземных атак может служить история базы Каролин, расположенной рядом с Гродно. Эта база обеспечивала действия 5-го авиаполка из Лиды. За счет отступающих с немецкого фронта частей численность охраны базы выросла с двух взводов до трех рот. Вспомогательную службу на базе несли также несколько десятков юношей из отряда харцеров, прибывшие из Гродно 5-6 сентября. Три орудия и два зенитных пулемета обеспечивали ПВО базы. Затем прибыло еще два полевых орудия.
Во второй половине 18 сентября над Каролином появились советские разведывательные самолеты, которые, в целях маскировки своих намерений выполняли в воздухе различные фигуры высшего пилотажа. Вечером на базу был совершен первый авиационный налет. Загорелся авиационный ангар с находящимися там планерами и среди персонала база появились убитые и раненые. Парадоксально, но польская ПВО не открыла огонь – даже после налета среди некоторой части офицерского состава велись разговоры, что Советский Союз выступил против немцев!
Утром 19 сентября налет советской авиации повторился: позиции польской ПВО были обстреляны из пулеметов. Ответным огнем было сбито три самолета. В ночь с 19 на 20 и с 20 на 21 сентября на базу были предприняты атаки советской пехоты, которые удалось отбить. Во второй половине 21 сентября Каролин решено было оставить, после чего часть эвакуированных оттуда солдат и офицеров перешла к партизанским действиям [91].
Перейдем к обзору сопротивления польских наземных сил советским войскам и авиации. Р.Шавловски отмечал: «Подводя итоги можно утверждать, что Группа Корпуса пограничной охраны под командованием генерала Вилхелма Орлик-Рюкеманна вела наилучшим образом спланированные, продолжительные и, в общем, успешные военные действия среди всех операций польских войск против советской агрессии в 1939 году» [92]. Группа насчитывала до 8700 человек, в том числе 297 офицеров. Интересно, что в нее входил и личный состав школы авиационных механиков из Сарн [93]. Она действовала против советских 23-го СК и 15- го СК на самом стыке Белорусского и Украинского фронтов. Согласно рапорту командующего группой, она уничтожила 17 советских танков и один самолет 24 или 25 сентября, который «был поврежден и, окутанный дымом, вынужден был лечь на обратный курс», и, как, указывает Р.Шавловски, вероятно, упал на землю.
ДИ-6 из состава 14-го штурмового авиаполка.
P-Z из состава 6-го легкобомбардировочного авиаполка.
СБ из состава 4-й дальнеразведывательной эскадрильи.
P-Z из состава 5-го легкобомбардировочного авиаполка.