Вскоре впереди-внизу стала видна линия фронта, над которой поднимались клубы дыма. Самолеты начали поворачивать на юг, так как целью удара были позиции республиканцев на южном фасе вдавленного в их оборону плацдарма. Почти сразу же в эфире прозвучал сигнал: «Внимание! «Кертиссы» на семи часах!». Командир итальянской эскадрильи сразу же отдал приказ и его истребители, показав экипажам бомбардировщиков бледно- голубые животы и консоли, начали разворачиваться на обратный курс. Причиной этого были тяжелейшие потери, понесенные недавно «макаронниками» в схватках с республиканскими истребителями. Это заставило генерала Валле категорически запретить своим летчикам пересекать линию фронта! Но тройка «Фиатов» «Голубого патруля» продолжала идти вперед. Таким образом, впервые Морато просто проигнорировал приказ вышестоящего начальства. Россыпь черных точек уже была хорошо видна в бездонной синеве неба, а поскольку противник находился выше примерно на 300 м, то становится ясно, что даже если начать отворот прямо сейчас, боя всё равно уже не избежать…
Около двух десятков И-15 1* четко выдерживая строй «фронт звеньев», заходили в хвост бомбардировщикам. Тройка «Фиатов» начинает разворот, готовясь к бою. В этот момент строй республиканских «Чато», вышедших на рубеж атаки, ломается, и тройки И-15 со снижением с трёх сторон устремляются к бомбардировщикам.
На лобовой Морато всадил очередь в шедший навстречу вражеский самолет и тот сразу провалился вниз, но времени для подтверждения победы нет — истребители волчком крутятся вокруг тяжелых бомбардировщиков, которые уже легли на боевой курс и не могут маневрировать. Еще один «Чато» оказался в прицеле Морато — еще очередь и снова попадание. Однако испанцы недолго вели бой в одиночестве. Пятерка итальянцев, не успевшая уйти слишком далеко, заметив завязавшуюся схватку, без всякого приказа ринулась на помощь своим братьям по оружию. В следующие мгновения все они оказались втянуты в маневренный бой, но уход остальных четырех и задержка со вступлением в бой пятерых оказалась роковой и численное превосходство республиканцев, а также их боевой опыт сказались очень быстро. В то время как Морато с двумя своими ведомыми дрался не на жизнь, а на смерть, бомбовозы упрямо шли к цели, а на них с разных сторон заходили пары и тройки И-15, безжалостно поливавшие неуклюжие машины пулемётными очередями.
На боевом курсе испанцы открыли створки бомбоотсеков. «Цель под нами, мы бросаем бомбы!» — это было последнее сообщение, переданное экипажем капитана Калдерона. В тот момент, когда от гофрированного брюха его «Юнкерса» начали отделяться фугаски, огромное пламя охватило самолет. Последнее, что, видимо, мог слышать сквозь рев пламени и моторов отважный испанский комэск, это было захлебывающееся стаккато бортовых пулемётов, отбивавших бешеный натиск республиканских истребителей…
В следующее мгновение ведущий бомбардировщик, разваливаясь на части, начал падать. Вместе с капитаном Калдероном погибли второй пилот Франсиско Тайллиффер. а также оба стрелка Фелипе Гомез и Мануэль Фернандес. Следом настала очередь оставшихся без ведущего трёх самолетов бомбардировочной эскадрильи 2-G-22. Сначала загорелась шедшая чуть ниже концевая машина, а затем находившиеся по сторонам. Впрочем, об этом Хосе Калдерон вряд ли узнал, как и о том, что он всего на неделю пережил своего младшего брата — Санчеса Калдерона, погибшего 11 февраля в кабине республиканского И-15 в бою с итальянскими «Фиатами», той самой 2-й истребительной эскадрильи, пилоты которой фактически бросили его экипаж…
1* В этом бою с республиканской стороны принимали участие две эскадрильи И-15. Одной командовал Лакаллье, а второй Иван Копец.
Не51 командира истребительной эскадрильи Е-1 капитана Хоакнно Гарсии Морато, аэродром Таблада (район Севильи), август 1936 г.
«Фиат» CR.32 (сер. № 115) Хоакино Гарсии Морато, На этом истребителе знаменитый испанский ас провоевал почти всю Гражаданскую войну. На нём же Морато был сбит 3 октября 1938 г. в ходе воздушного боя с с республиканскими И-16.
Хотя после войны историки, симпатизировавшие франкистам, писали, что «самоотверженность, продемонстрированная итальянскими и испанскими пилотами, и пять сбитых ими вражеских истребителей произвели такое большое впечатление на республиканских лётчиков, что они стали беспорядочно выходить из боя…», сохранившиеся документы того времени не подтверждают этого факта. Как было отмечено в коммюнике штаба «Легиона Кондор», в дополнение к четырем Ju52/3m, которые принадлежали националистам, итальянцы потеряли в том бою три «Фиата», пилотам которых, правда, удалось приземлиться на парашютах на своей территории. В то же время, американец Фрэнк Тинкер, который в составе эскадрильи Лакаллье участвовал в этом бою, писал в своих мемуарах, что тогда были сбиты три американца из его эскадрильи (Лейдер, Эл лисон и Дахль) 2* и два летчика из другого подразделения.
Поначалу для нашего героя всё чуть не закончилось плачевно. После возвращения на разборе полковник Бономи (отвечавший за деятельность итальянской истребительной авиации в Испании — Прим. авт.) приказал отдать испанца за неподчинение под суд военного трибунала, а «Голубой патруль» расформировать! Однако, понимавший, что терять ему в сущности уже нечего, Морато смело заявил этому «макароннику», что «в Испании отважных воинов принято не судить, а награждать» От такой неслыханной дерзости итальянец даже потерял дар речи, и неизвестно чем бы завершился этот трагикомический спектакль, если бы в штабе вовремя не появился командующий франкистскими ВВС генерал Альфредо Кинделлан. На правах старшего по званию он отменил абсурдный приказ и заявил, что «за проявленную инициативу и отвагу капитан Хоакин Гарсия Морато Кастано представляется к награждению высшим испанским военным орденом «Крест святого Фердинанда» (Cruz Laureada de San Fernando)».
Несмотря на то, что успех мятежников в операции на реке Хараме носил ограниченный характер, отлившихся награждали орденами и званиями, продвигая на более высокие командные посты. Продвинулся по служебной лестнице и Гарсия Морато, ставший майором и получивший под командование «Голубую Группу». Последняя, впрочем, таковой числилась только на бумаге, располагая всего 13 испанскими «Фиатами», а больше половины лётчиков для нее еще требовалось подготовить, чем собственно и занялся командир группы, успешно, впрочем, совмещавший учебные полёты с боевыми.
Еще об одном бое, произошедшем 14 июля 1937 г., Морато вспоминал так: «Я вылетел на своем счастливом «3-51» на разведку вдоль линии фронта. Мы были втроем и небо вокруг было пустынно. Однако вскоре я заметил группу из пятидесяти вражеских истребителей и бомбардировщиков, которые направлялись к нам. Несмотря на то, что нас было мало, нельзя было допустить такой массированной атаки. После небольшого за — мешательства, я атаковал ближайший «ройос» (так националисты называли республиканские легкие бомбардировщики P-Z — Прим. авт), и пока истребители прикрытия разбирались что к чему, я расстрелял и второй. К тому времени когда подошли истребители, мы уже были далеко от места боя».
Надо отметить, что описанный бой происходил над районом Махадаонда Вильяфранко дель Кастильо и по возвращении франкисты заявили о пяти сбитых «Папагайо», из которых два пошли на счет Гарсия Морато. На самом деле были потеряны только два P-Z. Что касается неудачных действий республиканских истребителей, согласно данным республиканского командования, им помешала густая дымка, из-за которой И-15 разминулись с легкими бомбардировщиками на 10 минут.
Весьма примечательный бой произошел на следующий день. В 16:30 в районе Навалькарнеро четверка И-16, возглавляемая Александром Минаевым, вступила в бой с 18 «Фиатами» из группы 2-G-3 во главе с Гарсия Морато. Борис Смирнов в своей книге приводит описание этого боя:
«С первых минут воздушный бой принял угрожающий для нас характер. «Фиаты» теснили нас со всех сторон. В конце концов противнику удалось разрознить эскадрилью. Впервые минаевцы дрались в одиночку, еле успевая стряхивать с себя наседающие «Фиаты».