Первые вылеты самолетов 24-го полка происходили по старой схеме. Ежедневно, когда позволяли погодные условия, по данным предварительной разведки или на «свободную охоту» в воздух поднималась дежурная пара. В редких случаях, когда конвой удавалось обнаружить прямо в Варангер-фьорде на сравнительно небольшом удалении от авиабазы и погода благоприятствовала этому, в воздух последовательно могло подняться несколько пар. Истребительное сопровождение торпедоносцам не придавалось, поскольку царившая в этот период года полярная ночь до крайности затрудняла противнику перехват наших самолетов.
Главной действующей силой в декабре — январе были свежеполученные «Хэмпдены», однако вскоре ситуация заметно изменилась. Так, если в январе Ил-4 сбросили всего шесть из 19 использованных торпедоносцами торпед, то в феврале уже 12 из 17. Объяснялось это просто: только за январь полк безвозвратно потерял семь «чемоданов» при отсутствии потерь в Ил-4. Подаренные англичанами самолеты представлял собой настоящих «белых слонов», для эксплуатации которых требовался только 100-октановый бензин и высококачественные смазочные масла! При этом в полевых условиях машины демонстрировали крайне низкую техническую надежность и боевую живучесть. В то же время советский Ил-4 был весьма неприхотлив и прочен, что отмечали в своих мемуарах даже немецкие асы. Получилось так, что четырем-пяти остававшимся в строю «Ильюшиным», находившимся в боевой эксплуатации с марта 1942 г. или даже ранее)!) приходилось тянуть на себе основную тяжесть борьбы.
Описание всех случаев боев с конвоями противника явно выводило бы нас за рамки журнальной статьи, потому отметим лишь наиболее примечательные из них. 30 января пара торпедоносцев (экипажи капитана В.Глушкова и старшего лейтенанта В.Балашова) атаковала конвой в районе мыса Кибергнес. Летчики доложили о потоплении транспорта и сторожевого катера, что, впрочем, не получило последующего подтверждения. Снизившийся до бреющего полета торпедоносец Глушкова поливал палубы сторожевиков пулеметным огнем, когда самолет вздрогнул от сильного удара. Машина сохранила управляемость, но только на базе выяснилось, что причиной происшествия оказалось… столкновение с мачтой вражеского корабля, причем ее верхний фрагмент застрял в обшивке «Ила». Этот экспонат до сих пор хранится в Центральном военно-морском музее в Санкт-Петербурге.
19 февраля во время вылета на «свободную охоту» торпедоносцы капитана Б.Громова и старшего лейтенанта В.Агафонова в районе Хавнингсберга атаковали одиночный транспорт водоизмещением 3.000- 4000 т. Нападение оказалось для экипажа судна неожиданным, благодаря чему атакующим удалось сблизиться с целью до 2 каб. (370 м) и поразить его торпедами, что было зафиксировано фотоснимком.
В ночь на 21 февраля состоялась единственная на Севере в 1943 г. минная постановка. Два Ил-4 сбросили мины АМГ в заливе Петсамовуоно, причем летевший вместе с ними «Хэмпден», с целью отвлечения внимания немецких постов ВНОС и зенитчиков, бомбил Петсамо. К сожалению, сведений об успехе этой постановки нет.
Английские «Хэмпдены» оказались плохо приспособлены для эксплуатации в суровых условиях Заполярья, а с учётом неважных пилотажных характеристик, оценивались пилотами советской минно-торпедной авиации существенно ниже отечественных Ил-4.
Большая часть германских кораблей охранения представляла собой неказистые на вид, но весьма прочные норвежские рыболовецкие траулеры, типичным представителем которых является «Тироль» (РС312) (внизу), ставший в Кригсмарине сторожевым кораблём «V 1603». Несмотря на внешне неказистый вид и небольшой ход (редко превышавший 12 узл.), эти «лайбы» несли мощное зенитное вооружение, что делало их опасными противниками для наших самолётов. Приведен довоенный снимок.
В марте, с увеличением периода светлого времени суток, действия торпедоносцев продолжились, но уже с истребительным прикрытием. Для этой цели 5-й бомбардировочной авиабригаде был временно придан 95-й истребительный авиаполк, укомплектованный самолетами Пе- 3. 16 марта его двухмоторные истребители прикрывали ударную группу в составе трех Ил-4 и двух «Хэмпденов». В районе Бос-фьорда самолеты удачно атаковали конвой, включавший по данным разведки СФ, четыре транспорта, шедших в сопровождении двух сторожевиков. В результате авианалёта был потоплен «6000-тонный транспорт». Однако данные противника не подтверждают этот успех североморцев. На обратном пути торпедоносцы встретились со сплошным фронтом облачности и, в попытках пробиться к аэродрому, рассеялись. До Ваенги дошли только один Пе-3 и два Ил-4, а остальным экипажам из-за выработки горючего пришлось садиться на узкую и короткую ВПП острова Кильдин. Все лётчики мастерски справились с задачей, кроме, как ни странно, ведущего группы, командира 24-го полка подполковника Н.Медведенко. Его самолет скапотировал и перевернулся вверх колесами. Экипаж не пострадал, кроме самого пилота — при резком перевороте вниз головой у Медведенко произошло кровоизлияние в мозг, от которого он, не приходя в сознание,
скончался. Новым командиром полка стал майор Ф.В.Костькин. 29 марта состоялось настоящее сражение между несколькими конвоями противника, подводными лодками и авиацией Северного флота. В 06:55 утра подлодка «М-122» безуспешно атаковала в Варангер-фьорде вражеский караван, состоявший из транспортов «Кифиссия» и «Лизелотте Эсбергер», шедших на запад в сопровождении двух тральщиков и трех охотников. В 11:24 его с тем же успехом атаковала субмарина «С-55». К тому времени конвой уже был обнаружен воздушной разведкой, после чего в 12:43 его атаковала пара Ил-4, ведомых капитанами Б.Громовым и К.Шкарубой. В нашем донесении отмечалось, что «летчики наблюдали несомненную гибель одного транспорта, а другого — предположительно», однако это, к сожалению, не соответствовало действительности. На самом деле транспорт «Кифиссия» погиб 17 мая 1943 г. у голландского побережья, торпедированный английскими «Бофайтерами», а «Лизелотте Эсбергер» был передан флоту Великобритании по послевоенным репарациям. Причины неудачи наших лётчиков весьма рельефно выглядят на фоне успехов англичан. Действительно, если 29 марта в Варангер-фьорде конвой атаковали только два наших торпедоносца (третий из-за неисправности матчасти вернулся на аэродром), то спустя полтора месяца, 17 мая, у Ден Хелдера в бой были брошены 27 «Бофайтеров», действия которых обеспечивали 59 «Спитфайров»!
Однако события 29 марта не закончились вышеописанным налетом. В это же время был обнаружен другой конвой, состоявший из семи транспортов и шести сторожевых кораблей, двигавшийся на восток. В 11:59 его атаковала субмарина «С-101», торпедировав транспорт «Аякс» (2297 брт). Вскоре судно затонуло. В 15:37 этот же караван попал под удар восьмерки Пе-2 (две наших машины сбиты в воздушном бою, а третья совершила вынужденную посадку на полуострове Рыбачий). Затем около 18:00 караван атаковала тройка Ил-4. Любопытно отметить, что в этом нападении принимали участие те же машины, что и в утреннем вылете, но уже с другими экипажами (ведущий группы — капитан В.Глушков). В донесении командира конвоя (одновременно командира сторожевика «V 6109») Нейманна атака наших торпедоносцев описывалось следующим образом: «В 16:58 (разница между московским и берлинским летним временем один час. — Прим. авт.) у Кибергнеса сторожевой корабль, охранявший хвост конвоя с левой стороны, объявил воздушную тревогу. Мы заметили три низколетящих с северо-востока вражеских самолета. Истребительное прикрытие из двух Bf110 незадолго перед этим покинуло конвой, a Ju88 находился впереди по правому борту. Опознанные как «Хэмпдены» торпедоносцы были обстреляны кораблями из всех видов оружия и сбросили свои торпеды на большом удалении. Сторожевик «V5901» заметил два торпедных следа и указал на них белой ракетой. Пароходы положили руль на правый борт. Конвой никаких следов торпед не заметил ив 17:10 продолжил свое движение в Киркенес». По нашему же донесению «на одном из атакованных транспортов в 12.000- 13.000 т произошел взрыв большой силы».