17 января звено И-15 из состава 4-й испанской эскадрильи «чатос» вылетело на разведку. «Скаутов» возглавил комэск капитан Ладислао Дуарте Эспес (Ladislao Duarte Espes). Не самая лучшая погода на маршруте позволила «следопытам» избежать встречи с вражескими истребителями, но на обратном пути «курносых» пересеклись с восьмёркой «мессеров».
Как сообщается в ряде отечественных и зарубежных публикаций, в завязавшемся бою один из лётчиков звена лейтенант Мануэль Ороско Ровира (Manuel Orozco Rovira) 8* был отсечён от своих товарищей. Видя безвыходность своего положения, республиканец нанес удар нижним крылом своего И-15 по оказавшемуся рядом Bf 109 и тот, беспорядочно кувыркаясь, упал на землю. Воспользовавшись замешательством своих противников, Ороско ушёл на малую высоту и благополучно приземлился на своём аэродроме в Барахосе. Как возможно заметили читатели, лейтенант Мануэль Ороско Ровира стал первым испанским лётчиком из состава республиканских ВВС, который не только остался в живых после таранного удара, но и сохранил при этом свой самолёт.
Трудно сказать, на чём основываются эти данные, поскольку, например, в уже упоминавшейся работе Карла Риса и Ханса Ринга на с. 116 события того дня описаны более чем скупо. Буквально в трёх строчках сообщается только следующее (дословно): «17 января итальянские и франкистские истребители сбили десять самолётов и русский лётчик попал в плен.». И всё. Не отмечаются и потери в личном составе «Легиона Кондор» за этот день 9*.
7* В Испанию Е.Н.Степанов прибыл 20 августа 1937 г. в звании лейтенанта из Ленинградского Военного округа, где служил в составе 12-й ИАЭ, входившей в состав 111-й ИАБр. По прибытии в Испанию он попал в качестве рядового лётчика в состав знаменитой 1 — й эскадрильи «чатос». Спустя всего два месяца, в середине октября 1937 г., он уже стал её командиром, а к концу года возглавил всю 26-ю истребительную авиагруппу. В воздушном бою 17 января 1938 г. он был сбит огнём зенитной артиллерии и попал в плен, где находился до конца июля 1938 г., после чего его обменяли на нескольких пленных лётчиков. После возвращения из плена был отозван в СССР. За время командировки в Испанию по официальным данным одержал восемь личных побед и ещё четыре в группе. Любопытно, что в итоговых данных у Степанова о победах не ничего говорится.
8* Несколько слов о герое этого эпизода. Мануэль Ороско в возрасте 18 лет был отправлен в начале лета 1937 г. на учёбу Советский Союз. Закончив обучение он прибыл в Испанию в октябре 1937 г. и попал в состав формировавшейся в это время 4-й эскадрильи «чатос». В начале ноября эта часть в составе 26-й истребительной авиагруппы была переброшена под Теруэль, где Мануэль Ороско и одержал свою первую победу, сбив итальянский «Фиат» CR.32. К концу войны по официальным данным на его счету было около десятка побед. В марте 1939 г. Ороско перешёл франко-испанскую границу, попал во французский лагерь для интернированных, откуда был вывезен в Советский Союз.
9* Это, впрочем, не означает того факта, что не было потерь самолётов, поскольку немцы традиционно не засчитывали упавшие на их территории в ходе боя самолёты как боевые потери. При этом в графе степень разрушения могли фигурировать цифры в 60–70 %, а то 90 %, что однозначно указывает на практически полное разрушение машины и невозможность даже её капитального ремонта. Типичной иллюстрацией подобных хитростей служит количество и типаж «мессеров», оставшихся в Испании после окончания Гражданской войны весной 1939 г. В то время как франкисты получили по различным данным от 128 до 137 самолётов этого типа (включая 44 Bf 109Е-1), основная масса уцелевших к концу войны «стодевятых» была представлена почти исключительно «Эмилями», и это при том, что количество «мессеров» всех модификаций списанных по причинам боевых потерь исчисляется едва в 30 машин. Получается, что остальные разбиты в авариях?.. Тогда вполне логичным выглядит предположение, что основная масса немецких лётчиков ни то что воевать, даже летать не умела. В связи с этим напрашивается следующий вопрос: откуда столько побед?..
Bf109D-1 из состава 1-й эскадрильи истребительной группы J/88 «Легиона Кондор», который принадлежал сбитому 4 октября 1938 г. лейтенанту Отто Бертраму.
И-16 тип 10, принадлежавший Сабино Кортизо Бертоло.
Пилоты 4-й эскадрильи «чатос». Слева направо: лейтенант Мануэль Ороско Ровира, комэск капитан Ладислао Дуарте Эспес и лейтенант Хосе Рекалде Гомес.
Успех в воздушном бою невозможен без поддержки товарищей и в этом смысле война в Испании ничем не отличалась от остальных. Сражавшиеся на стороне республиканцев лётчики разных национальностей всегда были готовы прийти на помощь друг другу. Один из подобных эпизодов, ставший уже почти хрестоматийным, имел место 17 января 1938 г.
По данным отечественных архивов в тот день произошло три встречи противников в воздухе, но только последняя из них закончилась воздушным боем. Тогда две группы республиканских истребителей, насчитывавших 32 И-15 в сопровождении восьмёрки И-16 вылетели для атаки наземных частей противника под Теруэлем. Во время штурмовки появились 15 Не111 и 40 «Фиатов» CR.32. Два И-15 было сбито, советские летчики выпрыгнули с парашютами. Александр Осипов, сбитый истребителями, опустился на республиканской территории, а Евгений Степанов, сбитый зенитками, приземлился в расположении националистов. Фатально не повезло в тот день и лейтенанту Луису Де Фрутосу Гонсалесу, погибшему в кабине своего сбитого И-16. Наконец четвёртой и последней безвозвратной потерей республиканцев в том бою стал И-15, который пилотировал Ромуло Негрин Михайлов (Romulo Negrin Mijailov), сын премьер министра Испании.
Лейтенант Ромуло Негрин Михайлов у своего И-15. осень 1937 г.
Лейтенант Ромуло Негрин Михайлов (крайний слева) со своими однополчанами по 4-й эскадирилье «чатос». Слева направо: сержант Энрике Альба Фоне, инженер эскадрильи лейтенант Феррер и душа всех вечеринок, а также первый ухажёр — неотразимый лейтенант Николас Перес Вуй.
Увидев, что несколько «Фиатов» устремились к висевшему под куполом своего парашюта капитану Е.Н.Степанову, Ромуло пришёл на помощь своему командиру. Намерения вражеских лётчиков не вызывали сомнений. К счастью, бедственное положение командира 26-й авиагруппы заметили сразу несколько республиканских пилотов. В ожесточённой схватке, происходившей на коротких дистанциях, Ромуло Негрин нанёс сверху таранный удар по готовившемуся открыть огонь «Фиату». После чего оба истребителя рухнули на землю, но Ромуло Негрину, несмотря на тяжёлое ранение, всё же удалось покинуть свой обречённый истребитель с парашютом и приземлиться в расположении своих частей 10*. Его противнику повезло меньше, так как удар шасси и пропеллера республиканского И-15 пришелся как раз в район кабины «Фиата», что не оставило итальянскому пилоту шансов на спасение.
Бой продолжался до полной выработки горючего республиканцами, и два И-15 при посадке с остановившимися моторами скапотировали на аэродроме, но были позже восстановлены. Серьёзные потери понес и противник. Нашими летчиками было заявлено о четырёх сбитых «Фиатах» и одном бомбардировщике, еще два «Фиата» были подбиты. Итальянцы потеряли в этом бою двух пилотов-истребителей погибшими — старшего лётчика Бруно Чесана (Bruno Cesana), летавшего в 33-й эскадрилье, а также старшего сержанта Анджело Боэтти (Angelo Boetti) из штаба 4-й авиагруппы. У националистов один пилот — Педро Гиль Эскосин (Pedro Gil Escosin) — выпрыгнул с парашютом. У немцев был тяжело ранен один из членов экипажа Не111 — унтер-офицер Т.Мартнер (T.Martner), который на следующий день скончался в госпитале. При этом итальянцы и националисты заявили о 10 сбитых республиканских самолетах.