Понятно, что и в манёвренном бою, на который наш самолёт не рассчитывался изначально, ему придётся откровенно тяжело. И всё же представим, что могло бы произойти сцепись американский «камышовый кот» и «английская гончая» с красными звёздами. Попробуем проанализировать эффективность истребителей в ближнем бою друг с другом. В данном случае нам предстоит оперировать понятиями текущей (по режиму полёта) тяговооружённости, удельной нагрузкой на крыло, текущим (по числу М и углу атаки) аэродинамическим качеством, а также допустимым (по допустимому углу атаки) коэффициентом подъёмной силы.
Стандартные условия вступления в ближний воздушный бой, применяемые для качественного сравнения истребителей, неоднократно описывались на страницах «Истории Авиации»: высота 3000 м, М=0,85, половина заправки топлива во внутренних баках, четыре ракеты малой дальности и полный боекомплект пушки.
Как известно, основным показателем, характеризующим способность истребителя к манёвренному противоборству, является величина перегрузки установившегося виража (или предельной по тяге перегрузки). Чем выше этот показатель, тем большие перегрузки может использовать лётчик, не опасаясь катастрофического падения скорости и как следствие утраты энергии и возможности к выполнению манёвра.
Сразу отметим, что соотношение предельных по тяге перегрузок сравниваемых самолётов составляет составляет 1,48 в пользу F- 14В. Иначе говоря, если МиГ-31 не теряя скорости встанет в вираж с перегрузкой в 4 ед, то F-14B может последовать за ним, так же не теряя скорости, но с «шестёркой». В целом можно сказать, что затяжной ближний бой с F-14B на больших дозвуковых скоростях (где манёвренные характеристики современных истребителей максимальны) нашему «МиГу» противопоказан. Однако если бой начнётся на сверхзвуковых скоростях (что на самом деле не слишком вероятно), где манёвренность любых истребителей не блещ^, то сверхскоростной МиГ-31 по характеристикам установившегося виража будет уступать всего лишь 10–15 % и многое (во всяком случае вначале) будет зависеть от траекторий входа в разворот.
Однако правдоподобность такого сценария более чем сомнительна. Судите сами: манёвренные характеристики истребителей максимальны (в том числе и у МиГ-31) на больших дозвуковых скоростях. При завязке боя на сверхзвуке самым плохим вариантом для нашей машины будет попытка её пилота сохранить высокую скорость, так как противник обязательно начнёт «подтормаживать» и будет иметь преимущество уже более чем в указанные выше 1,48 раза.
Если нет возможности тягаться с противником на установившихся разворотах, а экономия скорости становится роскошью и точку в поединке можно поставить парочкой крутых разворотов, то речь можно вести о сравнении располагаемых перегрузок. Однако на большом дозвуке и сверхзвуке располагаемая перегрузка ограничена величиной максимальной эксплуатационной перегрузки, а они у F-14 всех модификаций и МиГ-31 равны соответственно 7,5 и 5 (т. е. опять же различаются в 1,5 раза).
Аналогично выглядит и соотношение по располагаемым перегрузкам. Кроме того, на сверхзвуковых скоростях F-14 может иметь стреловидность большую чем у «МиГа» (68° против 41°). Это даёт американскому «камышовому коту» большую индуктивную составляющую лобового сопротивления, что позволяет быстрее погасить избыточную скорость и быстрее «закрутить» спираль траектории.
На скоростях, недостаточных для достижения пу эксп. (для сравниваемых самолётов это скорости, соответствующие М менее 0,6–0,7), Пу расп определяется удельной нагрузкой на крыло и допустимым (по допустимому углу атаки) коэффициентом подъёмной силы. Оценка соотношения располагаемых перегрузок в диапазоне М=0,3–0,6 даёт соотношение располагаемых перегрузок F-14B и МиГ-31 равное 1,47 в пользу «кота». Использование таких манёвров при М‹0,6 крайне нежелательно, так как это вызовет у нашего «трёхмахового» «МиГа» стремительную потерю скорости, причём гораздо большую чем у его противника. Столь быстрая потеря скорости и выход к углам атаки на уровень допустимого для такого большого, инертного самолёта, чревата фатальным исходом.
Ко всему прочему, МиГ-31 не имеет на вооружении УР Р-73, а несёт менее совершенные Р-60М, которые по характеристикам энергобаллистики, манёвренности и помехозащищённости уступают и Р-73 и AIM- 9М. В сущности, Р-60М уже не отвечают современным требованиям к всеракурсности и в отличие от современных ракет ближнего боя является «ограниченно всеракурсной», т. е. фактически предназначены исключительно для самообороны или для атаки не слишком манёвренной цели и на весьма короткой дистанции.
В общем, манёвренный бой «тридцатьпервому» противопоказан и если поединок на больших дистанциях закончился ничем, то экипаж МиГ-31 должен выполнить тактический отворот и включить полный форсаж для скорейшего выхода из зоны разрешённых пусков противника.
Поскольку МиГ-31 и F-14 являются дальними скоростными перехватчиками, то основным методом их боевого применения является дальний ракетный бой, а противником — крупные ЛА класса «бомбардировщик» (т. е. кроме собственно стратегических бомбардировщиков, это самолёты ВТА, ДРЛО, летающие танкеры и др.). Результативность дальнего боя в наибольшей степени определяется характеристиками БРЭО (дальность обнаружения, дальность захвата, устойчивость автосопровождения и помехозащищённость), а также характеристиками УР большой и средней дальности. Кроме того, для перехватчика важен параметр рубежа перехвата, т. е. удаления, на котором осуществляется перехват. Здесь, кроме характеристик БРЛС и ракет, важна скорость, скороподъёмность на большие высоты и разгонные характеристики для выхода на большие числа М.
Надо признать, что обнародованные в западной печати в середине 70-х годов характеристики американской БРЛС AWG-9 просто потрясали своими возможностями. Впрочем, судите сами: заявленная дальность обнаружения воздушных целей на встречном курсе равна 315 км, 24 одновременно сопровождаемых целей, шесть из которых можно одновременно обстреливать! Правда, позже в данных, опубликованных западными СМИ, зона устойчивого поражения по сравнению с полигонными испытаниями была всё же уменьшена до 185 км.
Данные стоящей на МиГ-31 БРЛС РП-31 «Заслон» на первый взгляд выглядят куда менее впечатляющими: дальность обнаружения воздушных целей на встречном курсе всего 130 км, одновременно сопровождаемых целей только 10, шесть из которых можно одновременно обстрелять. Но не зря говорится: не судите опромётчиво.
Действительно, БРЛС РП-31 «Заслон» несколько уступает станции системы управления оружием (СУО) AN/AWG-9 по энергетическим характеристикам, канальности и к тому же обладает большей массой. Однако наиболее существенно качественное различие между этими двумя БРЛС состоит в использовании антенн с разными типами сканирования. Применённая в БРЛС СУО AN/AWG-9 антенна с механическим сканированием позволяет либо производить обзор пространства по жёсткой программе с сопровождением целей «на проходе», либо осуществлять непрерывное сопровождение одной цели. Фазированная антенная решётка с электронным сканированием в БРЛС «Заслон, обеспечивает возможность практически безинерционного перемещения луча в любую заданную точку.
Различие в типах антенн оказало влияние и на общую концепцию построения систем управления вооружением AWG-9 и «Заслон». Поскольку антенна с механически сканированием в системе AWG-9 не может обеспечить одновременную подсветку нескольких целей с характеристиками, достаточными для наведения ракеты на последнем этапе, то для реализации одновременной атаки нескольких целей американские конструкторы применили на ракете AIM-54A и С полуактивно-активную ГСН. Напротив, в системе «Заслон» при атаке группы целей (или как говорят лётчики множественной цели) наведение ракет производится только в полуактивном режиме. Необходимое время подсветки обеспечивается антенной с электронным сканированием.