Позже Сид не мог вспомнить, как подхватил брата, как вынес его, как опустил на песок под берегом. Все это стерлось из памяти. Очнулся он, уже сидя над телом. Нагрудник Велина был пробит в двух местах прямым ударом меча, из-под затылка медленно растекалась лужа густеющей крови. Чей-то острый, словно бритва, нож рассек шею воина от уха до уха, раскрыв горло в подобии уродливой скоморошьей ухмылки. Глаза Велина были открыты, и в них отражалась полная луна. В мутнеющем мертвом взгляде Сиду почему-то чудился упрек: не помог, не защитил, не прикрыл спину… Новобранец робко протянул руку, осторожным прикосновением опустил холодеющие веки.
– Друг? – спросил из-за спины Дайнус.
– Брат, – хотел сказать Сид, но из пересохшей, схваченной спазмом глотки вырвался только страдальческий хрип.
Странно, но целитель понял его.
– Оставь, – мрачно проговорил он. – Пусть кто другой…
Сид не ответил. Он смотрел на изуродованный труп, а видел перед собой живого Велина – такого, каким тот был раньше, в мирной деревенской жизни, которая казалась такой скучной, а теперь, в эту минуту, предстала во всей своей безмятежной красе. Он всегда был сильным, его брат, средний из сыновей матушки Тильды. Сильным, молчаливым, трудолюбивым и надежным как скала. Никто из соседской ребятни не смел задирать Сида. А если и находился смельчак, Велину достаточно было показать крепкий, величиной с небольшую тыковку, кулак – и наглеца как ветром сдувало.
Все подпалинские девушки мечтали заполучить Велина в женихи. Когда он шел по деревне – высокий, широкоплечий, светловолосый, со всех сторон на него устремлялись притворно смущенные, кокетливые девичьи взгляды. Но бойких черноволосых красавиц привлекала не только и не столько молодецкая стать этого парня, не цвет его волос, такой редкий для жителей Солнечного края и даже не сила Велина, о которой в Подпалине ходили легенды. Он обладал удивительным даром, свойственным только сильным мужчинам: настоящей деятельной добротой. Когда Велин выбрал невесту, не одна деревенская красавица тайком плакала в подушку. И как же завидовали девушки тихой скромной Хелене, на которой остановил свой выбор самый завидный жених Подпалины! Как шушукались по укромным уголкам, недоумевая, что такой парень как Велин нашел в маленькой, незаметной сироте. Но увидев этих двоих вместе, все сплетницы замолкали, прикусив ядовитые язычки – таким счастьем светились лица влюбленных.
Почему он ушел в солдаты? Сид не знал. Может быть, Велин решил, что империя нуждается в его защите. А может, хотел подзаработать денег на свадьбу.
И вот теперь брат лежал на песке, жадно впитывающем его кровь. Мертвый. Хелена не дождется любимого, и не будет веселой свадьбы. Тильда не встретит на пороге среднего сына, и без его труда осиротеет семейный виноградник. А если Велин и вернется, то…
– Нет, – твердо выговорил Сид, вставая и проглатывая тугой комок горя.
Он был милосерден к чужим, незнакомым воинам. Так неужели отдаст клятым некромантам родного брата? Новобранец медленно поднял окровавленный меч…
Мышцы плеч одеревенели, спина, по которой ударил дубиной какой-то особо ловкий мертвяк, отзывалась на каждое движение тупой болью. Доспех казался тяжелым, словно был сделан из цельного куска камня. Глаза заливал стекающий по лбу соленый едкий пот. В груди саднило: сердце устало работать в таком бешеном ритме. Пальцы, сжимавшие рукоять эспадона, скрючило судорогой, и даже пожелай Мих разжать их, это стоило бы ему большого труда. В голове засела лишь одна странная мысль: "Скоро утро. Утром все закончится". Что именно должно произойти и каков будет исход, он не мог бы объяснить. Возможно, ему стало уже все равно, чем завершится для него эта битва? Но времени на размышления не было. И Мих продолжал драться, поднимая и опуская меч в такт размеренно повторяющимся в сознании словам: "Скоро… утро… скоро… утро…"
Он видел – или это ему показалось – Молчуна, который в одиночку отбивался от целой оравы неупокоенных. Мих начал было пробиваться к нему, но завяз в мельтешении мертвяков. Когда же путь был расчищен, друг потерялся из виду.
Один за другим падали на песок галатские воины, и теперь уже не хватило бы даже сотни отрядов милосердия, чтобы спасти всех погибших от позорного посмертия. Вырвавшаяся из Тиарин черная волна не-мертвых захлестнула песчаную косу и, бурля, сметая все на своем пути, устремилась дальше, к рядам арбалетчиков и магов. Не разбирая дороги, твари шли по трупам, оскальзывались на покрытых кровью прибрежных камнях, падали, вставали и снова упорно лезли вверх. Маги, насколько хватало сил, сбивали зомби волшбой. Но сражение растянулось вдоль Тиарин не меньше чем на майл, и заклятия истощенных долгим боем чародеев не могли покрыть такое расстояние. Андастанская армия прорывалась на благодатные земли Солнечного края. Вот-вот она должна была снести последний рубеж обороны.