— Где это нашли?
— Вот отчет вопрошающих, Светозарная, — Анати протянула перетянутый шелковой лентой свиток.
— Хорошо, я прочту его. Виновники нападения на мою карету найдены?
— Простите, Светозарная. Но мы ничего не смогли обнаружить.
На миг взгляды двух эльфиек встретились. Глядя в холодное большеглазое лицо, владычица испытывала странное желание взвизгнуть, затопать ногами, зайтись в безобразной истерике, подобно человеческой женщине из простонародья. Вместо этого лишь кивнула, отпуская Анати, позволив себе выразить недовольство одним быстрым взглядом. Что-то готовилось, она точно знала. Сначала это нелепое, обреченное на провал покушение, потом исчезновение Тая, его боль, передавшаяся ей сегодня. Перстень, с которым ее любовник никогда не расстался бы по собственной воле. И еще это, страшное, жуткое, то, чье имя Лиа боялась назвать даже в уме.
— Лей'Иллиолис, владыка Дома Алмазной росы, просит аудиенции, — почтительно доложил слуга.
Кай'Велианир едва не поморщилась: как не вовремя! Тем не менее, согласилась принять воина.
— Дом Алмазной росы приветствует тебя, Светозарная! Я пришел доложить, что все готово к нападению на Лесной край. Назначь день.
— Позже, — уронила она.
По договоренности с Вериллием стычка должна была состояться через десять дней. Прямолинейный воин был слишком нетерпелив в своем желании расквитаться с ненавистным людским племенем. Ничем не выказав своего разочарования, он согнулся в поклоне. Опять слишком низком. «Солдафон, — презрительно думала Лиа, глядя ему вслед, — так боится за судьбу кампании, что даже забывает об этикете». Как только за Лей'Иллиолисом закрылась дверь, Светозарная тут же позабыла о его существовании. Она собралась было развернуть свиток, но передумала. Лучше уйти в свои покои. Там ее никто не потревожит, и ни один эльф не станет свидетелем ее боли, смятения и беспомощности.
Кай'Велианир медленно плыла по переходам своего великолепного светлого дворца, благосклонно кивая в ответ на поклоны подданных. Глядя на исполненные достоинства и грации движения, на ее безмятежное лицо, никто не заподозрил бы, что душа этой женщины воет и задыхается от ужаса. Наконец оказавшись в опочивальне, она забилась в угол кровати и, мысленно прочтя молитву Брижитте, потянула за конец ленты, охватывавшей свиток. Потом погрузилась в чтение. Спустя полчаса слабая надежда, вопреки логике все еще теплившаяся в сердце, растаяла, как весенний лед на реке Галлиур. Отчет главы поисковой группы в мельчайших подробностях повествовал об обстоятельствах находки. Лучшие вопрошающие лесного государства обнаружили тонкий, прерывающийся энергетический след Элл'Ситайара и отправились по нему. Через сутки пути эманации исчезли, приведя магов в малонаселенную часть Аллирила, где начиналось гоблинское болото. Вопрошающие обследовали каждый дайм земли, каждое дерево, куст в радиусе майла. И нашли поляну, на первый взгляд ничем не отличающуюся от остального леса, посреди которой и лежал родовой знак Дома Хрустального дождя. Волшебники сумели почувствовать под густой пожелтевшей травой энергетику впитавшейся в нее крови. Дальнейшее обследование показало, что несколько дней назад на поляне происходила борьба, а кровь принадлежала двоим эльфам, одним из которых был Элл'Ситайар. Второго опознать вопрошающие не сумели. На этом месте следы оборвались. В своем отчете маг, возглавлявший группу, особо подчеркнул, что такое явление означает либо вмешательство чародея, стершего энергетику, либо смерть объекта поиска. «Скорее всего, и то и другое. На поляне его пытали, а сегодня утром… убили», — горько думала Лиа, дочитывая написанные замысловатым почерком слова, которые предательски расплывались перед глазами. Впервые в жизни она плакала. Тай, добрый, мягкий и такой преданный Тай! Неужели его нет в живых? Светозарной страстно хотелось надеяться, что это не так. Она пыталась убедить себя, что любовника могли похитить, взять в плен, спрятать. Но как тогда объяснить боль, пронзившую ее сегодня утром? А перстень? Тай никогда с ним не расставался… Владычица усилием воли остановила слезы и решительно встала. Если ее друг погиб, то это могло случиться лишь из-за нее. Злоумышленник хотел нанести ей рану, лишить единственного существа, которому Лиа могла доверять. Она вспомнила, как подозревала Тая в причастности к покушению, как в последние дни сторонилась его, не допускала до себя. А теперь его нет рядом… Вокруг нее захлестывается невидимая петля заговора. Нужно действовать. Но как? Все ее могущество оказалось бессильно. Система, которую она выстраивала долгие годы, сработала против нее. Стена отчуждения и подозрительности, воздвигнутая Светозарной между собой и подданными, отрезала всякую возможность довериться кому-либо. И тем не менее, даже в минуту отчаяния, Лиа продолжала думать об Аллириле. Если враг настолько безумен, что хочет лишить лес единственной заклинающей, необходимо как можно скорее подготовить себе замену. Но только тайно.
«Зачарованное королевство — мой Аллирил», — думала Лиа, выходя во внутренний двор. Под ногами поскрипывал первый снежок, деревья оделись в белоснежные шапки, из-под которых выглядывали пламенеющие листья. Племянница, в легкой беличьей шубке, раскрасневшаяся от легкого мороза, уже ждала Светозарную на скамье.
В последнее время Мелли делала явные успехи. Она выучила наизусть все заклинания и произносила их с абсолютно точной интонацией. Но сегодня девушка была странно рассеянна, ее что-то угнетало. И это отразилось на занятиях. Мелли путалась в словах, сбивалась с ритма.
— Что с тобой? — не выдержав, спросила владычица, когда племянница в очередной раз споткнулась и замолчала.
Девушка подняла на Лиа печальные глаза.
— Я могу задать вопрос, Светозарная?
— Спрашивай.
— Что с Элл'Ситайаром? Его найдут?
В ее взгляде горели такая сумасшедшая надежда, такая искренняя тревога, что владычица поняла без слов: Мелли беззаветно влюблена в друга своей тетки. Глядя на обращенное к ней прелестное личико, Лиа вдруг подумала: «Моя молодость ушла». Она и сама не понимала, почему ее посетила такая мысль. Лицо человеческих женщин с возрастом покрывается сеткой безжалостных морщин, стан теряет гибкость, а походка становится тяжелой. А эльфийки до самой смерти остаются молодыми и прекрасными. Но почему же рядом с Мелли она чувствует себя старухой? Может быть, дело в глазах? Ее взгляд уже никогда не будет таким открытым, улыбка — такой искренней… Если быть совсем откровенной, они никогда и не были такими. Лиа всю жизнь готовила себя к великому будущему и не могла позволить себе ни наивности, ни девичьей влюбленности. Аллирил всегда был для нее на первом месте. Но что ответить девочке? Ее нельзя расстраивать, сейчас для Мелли важнее всего — постигнуть тонкую науку заклинания Зеленого огня. Мягко улыбнувшись, владычица успокаивающе произнесла.
— Элл'Ситайар скоро вернется. Думаю, с ним все будет в порядке.
Девушка просияла. С этой минуты она смогла сосредоточиться и занималась охотно. Казалось, все идет хорошо, только вот… Кай'Велианир испытывала мучительные сомнения. Ведь обучение заклинающих отличалось от уроков магии тем, что закрепить полученные знания на практике было невозможно. Вот уже два поколения заклинающих не испытывали свои силы в настоящей битве. Но Лиа твердо знала: у нее достанет мужества встретиться с Зеленым огнем и загнать его обратно в бездну. А вот сумеет ли племянница? Не дрогнет ли перед воплощенным ужасом народа илльф? Самым главным качеством для таких магов является смелость. Мелли же была слишком робка и нерешительна. С каждой минутой, с каждой секундой владычица укреплялась в убеждении: девушка слаба. Характером, душой, сознанием. Она была не готова. И скорее всего, подготовить ее было уже невозможно… Лиа стояла перед трудным выбором. Объявить о том, что у нее нет наследницы или продолжить обучение племянницы? Признать во всеуслышанье слабость Мелли значило застраховать себя от гибели. Потому что смерть нынешней правительницы могла обернуться трагедией для всего Аллирила. Если бы не одно но: Светозарная была почти уверена, что заговор организовала Сири. А свекрови, жаждавшей мести, была безразлична судьба лесного государства. В этом случае владычица ничего не выигрывала. Она лишь нанесла бы удар по душе Мелли, сделав ее еще слабее и уязвимее. Тогда девочка уже точно не сумела бы стать заклинающей. Лиа решила продолжать обучать племянницу, надеясь, что в трудную минуту она сумеет проявить стойкость. В конце концов, Светозарная в первую очередь должна думать об интересах Аллирила, и уж потом о своей жизни. И она снова и снова заставляла девушку повторять древнюю, как мир, песню-заклинание. Показывала, исправляла, поддерживала, стараясь перелить в робкую душу свою силу и уверенность.