Экономическое равновесие сместилось и затронуло, в частности, систему, основанную на балансе между выделенной частью наследства (для старшего) и приданым, выделенным для того, кто женится. Деньги обесцениваются, стоимость земли поднимается, и родители не всегда могут обеспечить младших детей суммой, соответствующей полагающейся им части недвижимости. Система социальных предпочтений также смещается: теперь социальный статус определяется образом жизни, а не величиной надела. И поскольку младший ребенок не мог войти в жизнь с достаточной суммой денег, для него стало гораздо важнее получить хорошую профессию. В результате родительский авторитет начал резко терять свою значимость: угроза лишить наследства — ничто, если молодой человек рассчитывает хорошо зарабатывать или найти в городе хорошую партию. Особенно сильно это сказалось на девушках: издавна они могли рассчитывать только на то, что родители найдут им мужа, а теперь искали его сами в городе.
Соответственно, холостяков в деревнях стало больше: девушкам больше нравились городские служащие, чем крестьяне, пусть даже землевладельцы. Что же касается городских девушек, то в них слишком сильны предрассудки, не позволяющие выходить замуж за деревенских.
«Парень из деревни ни имеет никаких шансов жениться на горожанке: для нее это неподходящий брак, и лучше она останется старой девой».[368] Разумеется, в тех районах Франции, где сельское хозяйство процветает, то есть на западе и в центре страны, ситуация складывается иначе. Однако в бедных районах Центрального массива, в Пиренеях, Альпах безбрачие завоевывает все больше территорий. К началу XXI века «в Крезе жителей старше 65 лет стало больше, чем тех, кому меньше 25, а процент мужчин-холостяков вдвое превысил средние данные по стране».[369]
Большие поселки и маленькие провинциальные городки превращаются в цитадель брака. Но как только город становится больше и значительнее, уровень заключения браков падает ниже среднего. В 1990 году одинокие семейные хозяйства во Франции составляли 18,2 % в коммунах с населением меньше 10 тысяч человек; 25,1 % в коммунах с населением более 100 тысяч человек и 47,4 % в Париже! Это не означает, что холостяков в столице больше, чем в других местах, но в Париже они предпочитают жить в одиночестве. В городе и в деревне условия жизни для холостяка различны.
Глубинные причины городского безбрачия мало изменились со времен Средневековья — наоборот, современная цивилизация сделала их более очевидными: замкнутость внутри жестко очерченной группы, ослабление связей с родными у тех, кто приехал из провинции или из-за границы, угроза потерять работу и, с другой стороны, новые возможности, открывающиеся для одиноких как в обеспечении жизненных потребностей, так и в проведении досуга.
Практически все достижения техники за последние 100 лет ведут к распространению безбрачия: изобретение холодильника, микроволновой печи, стиральной и посудомоечной машин; кино, телевидение, компьютер, Интернет…
Интернет в особенности стал символом нового общества, где развиваются разные способы коммуникации и одновременно растет пристрастие к уединению. Почти 40 % пользователей Интернета — холостяки.[370] Разработчики сайтов хорошо знают это; недавно, когда я обратился к ним за помощью, меня тут же засыпали электронными посланиями, вопрошающими, действительно ли я желаю провести ночь в одиночестве…
Беспокойство по поводу того, что современное общество все более упрощает одинокую жизнь, родилось не сегодня. Еще в 1888 году один обличитель безбрачия жаловался: «Современная наука благоприятствует независимости мужчины и наносит большой ущерб женщине, так как делает почти не ощутимым ее отсутствие в жизни мужчины». Он обвиняет в этом электричество и «замечательные достижения химии и механики», которые освобождают мужчину от «вынужденных домашних обязанностей» и позволяют не прибегать к помощи женщины. «Основа дома — женщина и бык», — так говорит он с элегантностью, заставляющей навсегда забыть о том, что французы считаются галантной нацией.
369
Robert Cheize et Sylvie Chédemail,
370
Marie Apollinaire, «Célibataires, la nouvelle cible»,