Его еще с колыбели предназначили к священному служению: на этом настоял брат матери Ришар, аббат Мон-Сен-Элуа. Согласие или отказ не требовались, участь Ламберта была определена. Как только мальчику исполнилось 7 лет — на излете детства, — дядя забрал его. В памяти Ламберта расставание с домом оставило глубокий след: он говорит о разлуке, об изгнании, о прощании с семейным очагом. И все это без особой к тому необходимости — не случайно он подчеркивает, что его родители богаты.[117] Но дело было сделано. На следующий год он вступил в церковное сословие и шаг за шагом стал одолевать ступени церковной иерархии. В 10 лет он каноник, в 13 — служка, субдиакон в 14 и диакон в 16. Он принял сан священника в 1139 году в возрасте 32 лет. В этот год состоялся II Латеранский собор, принявший новые правила безбрачия для священнослужителей.
Воззрения поздней античности были восприняты христианским миром рано, но распространились неравномерно. На Западе постепенно все церковники были принуждены давать обет безбрачия или, по крайней мере, целомудрия. И получилось, что, хотя на мирских священнослужителей возлагались нравственные, юридические и политические решения, сами они были крайне невежественны в вопросах пола. Чрезмерная строгость меровингских законодателей по отношению к «грехам» сексуального характера дает представление о том, какой была сексуальная жизнь эпохи. Правила воздержания для клира сказались и на мирянах, самые строгие блюстители веры должны были воздерживаться четыре дня в неделю, не считая праздников и двух-трех сорокадневных постов. Фландрин подсчитал, что для супружеской пары, желающей следовать всем церковным предписаниям, оставалось в году лишь 81–83 дня для супружеских сношений.[118] Один раз в четыре дня и долгие периоды воздержания во время постов — половая фрустрация коснулась не только церковников.
Каково же было церковникам жить в обычном мире, где не царила стыдливость?
Аббат Жан Мошу (VII век) рассказывает о муках некоего монаха Конона, который должен был крестить новообращенных. Нагота одной из молодых женщин так потрясла его, что он убежал из монастыря, лишь бы не выполнять этой повинности.[119] Некоторые священники были поразительно невежественны в вопросах строения женского тела. Так, например, в IX веке священники, призванные разобрать дело о поведении королевы Теутберги, написали письмо епископу Хинкмару, человеку весьма эрудированному. Они спрашивали, может ли женщина остаться девственной после выкидыша, и просили проверить это по Священному Писанию и в трудах Отцов Церкви.[120]
Достаточно много примеров и противоположного свойства. Средневековье очень по-разному относилось к целомудрию. Поначалу оно соблюдалось довольно строго, но в X–XI веках происходит падение нравов. В это время встречаются и женатые священники, и даже целые потомственные династии епископов. Незаконнорожденные дети могли стать епископами, это не рассматривалось как препятствие к назначению. Кроме того, хотя священникам и было запрещено жениться, они не должны были расторгать уже существующий брак. Женатые мужчины могли получить назначение на церковные должности, хотя теоретически их жены после этого должны были уйти в монастырь. Церковь пытается безуспешно бороться с практикой незаконного сожительства, которое распространяется повсеместно и среди духовенства.
Ослабление авторитета папы, возникшее в XI веке из-за постоянного соперничества знатных римских семей, порождает распущенность и злоупотребления, которые все порицают, но никто не может побороть. Созываются многочисленные церковные соборы: в Госларе (1019), Бурже (1039), Лизье (1055), Руане (1064)… Папы и церковные писатели от Петра Дамиана до Льва IX, а также Григорий VII, Урбан II, Каликст II пишут обличительные послания. Жалобы на падение нравов подкрепляются действиями: с середины XI века во Францию, Италию, Германию направляются папские легаты, чтобы обеспечить выполнение решений соборов. Нарушители задержаны, супруги, отказавшиеся покинуть мужей-священников, осуждены на принудительные работы, верующих призывают не ходить на службы женатых священников… Тот церковный целибат, который дошел до наших дней, стал результатом деятельности ярых реформаторов XI века.
117
[…]
120
Hincmar,