Но что могут сделать просители от народа — разве что принести прошение «к подножью трона» в надежде, что королевское вмешательство сломит папскую волю? Некоторые пробуют вынудить к решению в свою пользу Национальное собрание, как поступил, например, Реми Веншон, кюре Эрбиссы в приходе Труа. 11 мая 1790 года он заключил «временный контракт» с любимой женщиной и ее родителями в ожидании декрета Национального собрания, разрешающего священникам жениться. По его словам, такой декрет должен был вот-вот выйти, но не вышел и через год. В деревне разразился скандал. Мэр пришел, чтобы разрешить ситуацию, но ему был представлен заключенный годом ранее контракт, и мэр, составив протокол своего визита, отослал его и сам контракт в Национальное собрание.[143]
Так мало-помалу возникает мысль, что вопрос о целибате — это вопрос не вероучения, а права, и Национальное собрание как «Совет нации» вполне компетентно решать эти вопросы. Целибат — установление человеческое, он «противоречит законам природы, чистоте нравов, благу общества» и может быть отменен решением нации.[144]
По-видимому, возможность такого решения была предложена во время недолгого председательствования в Собрании Рабо Сент-Этьена, протестантского служителя и женатого человека. Католические памфлеты обвиняли его в намерении разрушить церковь, дискредитируя ее.[145] Однако закон об общественном статусе духовенства был принят уже по истечении его полномочий, а отмена торжественных обетов произошла до его вступления на пост.
Разрешение вступать в брак монахам и духовенству не было закреплено декретом, однако Национальное собрание признает за ними все обычные для остальных граждан права. Декретом от 13 февраля 1790 года монахи освобождаются от принесенных торжественных обетов. Правда, они не могут полностью воспользоваться свободой, так как пока брак заключается в церкви. Но по Конституции 3 сентября 1791 года брак рассматривается как один из общественных договоров.[146] Серия законов и декретов осуждает тех, кто будет препятствовать заключению таких браков, вплоть до указа о депортации недовольных епископов (декрет от 19 июля 1793 года). Разумеется, французское законодательство распространяется только на Францию: в Риме священники, нарушившие обет целомудрия, автоматически отлучаются от церкви.
После конкордата 1801 года, когда Франция восстановила отношения с Римской церковью, отлучение было снято, но женатым священникам не позволили отправлять службы. Правда, они не составляли большинства в духовном сословии. Среди делегатов от духовенства, собравшихся между 1789 и 1791 годами обсудить реформу церкви, женатыми были только 15 из 331 (4,53 %), а ведь там должны были присутствовать самые активные сторонники реформ.[147] Самый известный из женатых священников — Шарль-Морис де Талейран-Перигор (1754–1838), принявший сан вместо военной карьеры. Он был епископом Отенским и сыграл выдающуюся роль в политике Директории, империи и Реставрации.
Однако ни конкордат, ни Гражданский кодекс (1804) не пересмотрели революционные законы. В начале XIX века во французском праве ни рукоположение в сан, ни монашеские обеты не считаются препятствием для заключения гражданского брака. Теоретически духовенству разрешено жениться по гражданскому праву, но запрещено каноническим правом. Однако, следуя обычаям и представлениям эпохи, были попытки запретить торжественное празднование гражданского брака священников, которое могло вызвать дипломатические осложнения во взаимоотношениях с Римом.
Поскольку государство в это время считалось охранителем культа, оно обязано было рассматривать и «устранять все возможные посягательства на отправление культа». Разрешить сочетаться браком священнику, принявшему сан, означало бы посягательство на высокий принцип рукоположения, которое связано с принесением обетов безбрачия и целомудрия. Кроме того, если священник хочет жениться, он нарушает данные обеты и подпадает под санкции канонического права, к которым гражданские установления не имеют никакого отношения. В мэрию для гражданского бракосочетания он приходит как обычный гражданин. Разумеется, невеста должна знать о том, что ее жених ранее давал обеты, так как они составляют «существенное свойство личности того, кто вступает в брак». По установлениям 1811 года даже чрезмерная религиозность бывшего священника может рассматриваться как «введение в заблуждение будущей супруги» и привести к аннулированию брака.[148]
143
144
145
Жан-Поль Рабо Сен-Этьен (1743–1793), сам сын пастора, посвященный в сан в 1764 году, женился в 1768 году, был председателем Национального собрания с 15 марта по 1 апреля 1790 года. См. Andre Dupont,
146
Duvergier, t. I, p. 100 (декрет от 13 февраля 1790 года) и t. III, p. 242 (Конституция от 3 сентября 1791 года, titre II, art. 7).
147
Цифры определены после рассмотрения заметок из Lemay 1991. Конечно, гипотеза состоит в том, что члены духовенства, о браке которых у нас нет упоминаний, остались холостыми. Даже если это так (брак назначенного клирика имеет больше шансов быть упомянутым), гипотеза остается гипотезой.
148
См. Baudry-Lacantinerie, 1900, t. II, pp. 182–184 и Juris Classeur Dalloz,