Таким образом, закон Наке стал важной вехой в деле женской эмансипации. Оказалось, что тот самый «третий путь», о котором речь шла с XVII века, состоит не в безбрачии, а в разводе. И женская эмансипация начинает после этого быстро развиваться. В 1896 году образуется Лига освобождения женщин, хотя борется она в основном против корсета. Некоторые самые смелые женщины перенимают мужскую манеру поведения: они коротко стригут волосы, как Колетт, сделавшая это в 1902 году, или носят мужскую одежду, как Рашильд, та же Колетт, Матильда де Морни, Мадлен Пеллетье или Арриа Ли. В 1904 году к столетию существования Гражданского кодекса был приурочен акт его публичного сожжения: женщины отказались быть угнетаемым меньшинством.
В кругу художников и натурщиц, журналистов и писателей, светских дам и дам полусвета возникла мода на женскую независимость. Она охватила также и те профессии, что считались либеральными: врачей, адвокатов, проникла даже в сферу государственного образования. «Новые женщины» больше не довольствуются вторыми ролями, они хотят «ездить по свету и любить тех, кого им вздумается. Одни восхищаются ими, другие поносят, но в любом случае „новым женщинам“ приходится нелегко».[309] Путь к свободе — это путь одиночества. Однако новый закон об ассоциациях (1901) позволяет преодолеть одиночество незамужних и разведенных женщин.
Завоевание свободы проходит легче для тех, кто не боится шокировать общество неординарным поведением, отказывается от замужества и традиционной сексуальной ориентации. «Мужеподобие в разной степени проявления становится отличительным знаком борцов за Женское равноправие».[310] Для одних, как для Матильды де Морни, носить мужскую одежду означает создать «женщину-денди». «Амазонки» 1910-1920-х годов — Натали Клиффорд-Барни, Рене Вивиан, Гертруда Стейн и их подруги, эти художницы, последовательницы стиля модерн или авангарда, лесбиянки, иностранки, известные «всему Парижу», хотят жить как мужчины во всем:[311] быть феминисткой и быть лесбиянкой для некоторых означает одно и то же. В 1912 году знаменитый немецкий врач А. фон Молль осудил женскую эмансипацию за то, что она приводит к мускулинизации женщины, смене половой ориентации и нарушает детородную функцию.[312]
Для других женщин, таких как проповедница девственности и безбрачия Мадлен Пеллетье, речь идет о требовании одинаковых прав с мужчинами. Однако и те и другие говорят об одном: современная женщина не хочет жить в браке, лишающем ее прав.
Некоторые из феминисток прошли через брачное иго, среди них Матильда де Морни, разведенная с мужем, маркизом де Бельбеф, в 1903 году, или Колетт, которая ушла от мужа Вилли в 1907 году и развелась в 1910. В романе «Бродяга» она говорит о «супружеском очаге», который покинула ее героиня Рене: «Я уже не так молода, не так восторженна, не так великодушна, чтобы снова ввязаться в брак, в совместную жизнь, если вы хотите так ее назвать. Дайте мне жить в одиночестве и ждать того, кто возьмет меня в гарем. Я жду от него только страсти, только ласки. От любви я хочу только самой любви!»[313]
В начале XX века, в переходную эпоху смены ценностей, романистка обозначила, какими чертами характера должна обладать девушка, стремящаяся к браку: быть восторженной, невинной и по-детски наивной. В среднем девушки, вступающие в брак, еще очень юны. Большинство из них не работают и избавлены от необходимости зарабатывать на жизнь. Что знают они о жизни, вступая в брак? Зато к 30 годам те из них, кто обрел независимость и может заработать на жизнь, не имеют никакого желания возвращаться к «семейному плену». Культ любви, расцветший со времен романтизма, также опорочил образ брака. Сколько женщин, подобных Эмме Бовари, могли бы сказать: «От любви я жду только самой любви»?
Некоторые, как Айседора Дункан (1877–1927), отказались от семейной жизни, даже не испытав ее, так как видели в ней «рабство, уготованное женщине». Надо сказать, что Айседоре Дункан было с кого брать пример. Она родилась в Сан-Франциско, ее мать была ирландкой-католичкой, но, разочаровавшись в муже, развелась с ним, стала атеисткой и одна воспитала четверых детей. Очень рано Айседора Дункан решила посвятить свою жизнь борьбе против брака за эмансипацию женщин. В 12 лет она поклялась «никогда не унизиться до положения замужней женщины».
Ее образ жизни действительно мало сочетался со стабильностью семейной жизни. Она объездила весь свет, побывала в Америке, Великобритании, Франции, Германии, Австрии. Все столицы мира аплодировали танцовщице, освободившей танец от академических традиций. Она известна своими скандальными любовными связями и шокирующими выступлениями в ассоциациях, где она пропагандирует свободный танец и свободу женщин. Но старые представления еще живы и преследуют ее: в Будапеште известный актер просит ее выйти за него замуж при условии, что она бросит собственное искусство и станет работать с ним, подавая ему второстепенные реплики. Такое требование разбило их союз.