Британское правительство получило от Нигерии пощечину, и надо было что-то предпринять, чтобы восстановить гармоничное партнерство. Решение пришло 8 июля. Нигерийский министр информации Окои Арикпо созвал в Лагосе пресс-конференцию, на которой предложил вариант наземного коридора. Продовольствие по морю будет подвозиться в Лагос. Отсюда самолетами его переправят в Энугу, находившуюся в руках нигерийцев, а далее оно будет перевезено на грузовиках в некую точку южнее Авги, которую месяц назад заняли федеральные войска. Там продовольствие будет оставлено на дороге, в надежде, что «бунтовщики» придут и заберут его.
Британское правительство и пресса восхваляли это предложение, как жест крайнего великодушия. Никто и не подумал обратить внимание на то, что было одинаково дорого привести корабли в Лагос, Сан Томе, Фернандо По или дельту Нигера; или на то, что нигерийцы постоянно говорили, что из-за погодных условий, нехватки самолетов и летчиков, воздушный путь функционировать не будет; или что у них не было грузовиков для того, чтобы перевозить из Энугу в Авгу ежедневно поступающие грузы; или о том, что вокруг Авги все еще идут ожесточенные бои.
Практически же ничьего согласия на осуществление плана, так тщательно разработанного господином Арикпо, и не требовалось, поскольку здесь не требовалось и сотрудничества биафрцев. На деле же ни один пакет сухого молока так никогда и не был привезен в Авгу для использования на территории неоккупированной Биафры, или положен на дороге, чтобы «его забрали бунтовщики». Насколько можно понять, никто никогда и не собирался этого делать.
С точки зрения Биафры, это больше не было просто технической проблемой. Внутри страны существовал крайний антагонизм (не со стороны полковника Оджукву, а со стороны простых людей) к самой идее взять какую бы то ни было еду, предоставленную нигерийской армией. Многие говорили, что предпочли бы обходиться вообще без еды, чем брать ее как милостыню, протянутую их мучителями. А затем возник вопрос о яде. Недавно таинственным образом умерло несколько человек, которые купили продовольствие, доставленное честными контрабандистами из-за Нигера, со Среднего Запада. Анализ образцов этой пищи, сделанный в лаборатории госпиталя в Ихиале, выявил наличие белого мышьяка и других ядовитых веществ.
За границей это сообщение высмеяли, однако независимые иностранцы в самой Биафре, в частности журналист Энтони Хейден-Гест, провели свое расследование и пришли к мнению, что это вовсе не пропаганда.[31] В физическом отношении причиненный вред был невелик, но с точки зрения психологической — огромен. Для многих людей еда из Нигерии означала отравленную еду, и не все эти люди были биафрцами. Ирландский священник сказал: «Я не могу дать маленькому ребенку чашку молока, которое, как я знаю, пришло из Нигерии. Как бы ни был минимален шанс на то, что он отравится, шанс этот все-равно слишком велик». [32]
Самым главным был вопрос военный. Командиры докладывали полковнику Оджукву о том, что наблюдалось крупное накапливание нигерийского военного снаряжения, поступавшего из Энугу в Авгу, и что для них ослабить линию обороны, чтобы пропустить через нее гуманитарную помощь, означало бы попросту открыть беспрепятственный проход в центр Биафры. Могут ли они быть уверены, что нигерийская армия не воспользуется этим, чтобы прорваться и пустить в эту брешь броневики, солдат и винтовки? Из всего предыдущего опыта явствовало, что нет.
На пресс-конференции в Абе 17 июля полковник Оджукву ясно обозначил свою позицию. Он хотел установления воздушного моста в наиболее сжатые сроки, поскольку это был самый быстрый способ сделать дело. Он предложил либо нейтральный путь вверх по Нигеру, либо демилитаризованный сухопутный коридор из Порт-Харкорта до линии фронта, для подвоза основной части грузов. Он не мог согласиться ни на то, чтобы поставки продовольствия шли через руки нигерийцев, без наблюдения и сопровождения нейтрального иностранного персонала, ни на коридор, который будет под контролем только нигерийцев. Ночью, по приглашению Комитета по Нигерии Организации Африканского Единства, Оджукву вылетел в Ниамей, столицу республики Нигер. И здесь он снова во всех деталях разработал все возможные варианты выбора при условии, что заинтересованные стороны действительно хотят решить проблему, а не поиграть в политику.