Идеологическому аспекту власти Хирам вообще уделял большое внимание. Ему приписывается введение праздника "пробуждения", т. е. воскресения Мелькарта, и постройка его храма (Ios. Contra Ар. I, 18; Ant. Iud. VIII, 5, 3). Это не означает, как иногда полагают, что сам культ Мелькарта был введен в Тире только при Хираме (Moscati, 1988, 253–256; Mesnil du Buisson, 1973, 44). Ведь Хирам построил и храм Астарггы, а эта богиня была очень древней, и, по Филону (fr. II, 24), именно в Тире она нашла упавшую с неба звезду и именно Тир был ее "святым островом".
Что касается Мелькарта, то это был городской бог Тира. Одна из надписей (KAI47) именует его Баал-Цор (Владыка Тира), и, как и другие "владыки", он олицетворял все самое ценное для горожан (Leslie, 1936, 24). Ему тирийцы приписывали открытие пурпура (Poll. Onom. I, 45) и вина (Ach. Tat. II, 2). В изображениях на воротах его храма в Ладесе Мелькарт предстает как воплощением светлого начала и сражается с темными порождениями хтонических сил (Циркин, 1976, 66–70). Несомненно, что "владыка" такого значительного морского центра, как Тир, должен был иметь и связь с морем. И это отражено в рассказе Нонна об основании Тира (Dionys. XL, 443–534). Однако, по словам Геродота (II, 44), храм Мелькарта существовал в Тире со времени основания самого города, причем греческий историк ссылается на слова жрецов храма, который он видел собственными глазами. В то же время, как уже говорилось, известно, что Хирам заново построил святилища Мелькарта и Астарты. Иосиф Флавий, приведя сообщение об этом Менандра Эфесского, в одном месте (Contra Ар. 1, 18) говорит, что тот использовал туземные источники, а в другом (Ant. Iud. VIII, 5, 3), — что Менандр перевел тирские хроники на греческий язык Поэтому нет оснований сомневаться и в словах этого автора. Противоречие между сообщениями Геродота и Менандра может, как кажется, разрешить сам Геродот, который говорит, что кроме того храма, о древности которого ему рассказали жрецы, в Тире существовал храм Геракла, т. е. Мелькарта Фасосского. Представляется, что речь идет об одной из ипостасей Мелькарта, особо почитаемой на этом острове. То, что финикийские божества могли иметь несколько ипостасей, подтверждает пример Астарты, чьей сицилийской ипостасью была Астарта Эрицинская (Le Glay, 1966, 354; Moscati, 1968, 91–94). Поэтому возможно, что храм, построенный Хирамом, мог быть посвящен этой ипостаси. Это вполне соответствует исторической обстановке: связи с золотоносным Фасосом были прерваны (см. ниже), и постройка храма Мелькарта Фасосского должна была помочь их восстановлению. Интересно еще одно предположение сообщение Менандра надо понимать так, что Хирам построил совместное святилище Мелькарта и Астарты (Garbini, 1980, 75, п. 5). Если принять это предположение, то ясно, что речь идет о другом храме, чем тот, о котором писал Геродот.
Труднее решить проблему празднования воскресения Мелькарта. Мотив смерти и воскресения бога принадлежит к глубокому слою мифологии и во многом отражает (хотя и не только) аграрную природу образа Мелькарта, явно предшествовавшую морской. И все же это не основание для отрицания древности культа самого бога. Существует разница между культом и праздником. Вполне возможно, что сама по себе вера в воскресение бога была довольно древней, но сам праздник установил только Хирам. Известную аналогию представляет религиозная политика афинского тирана Писистрата в VI в. до н. э. Он первым стал праздновать Великие Дионисии и Великие Панафинеи и перестроил храм Афины (Колобова, 1961, 54–57, 62), но сами Афина и Дионис почитались греками еще в микенскую эпоху (Бартонек, 1991, 201, 205). Имя "Мелькарт" означает "Царь города", и под "городом" подразумевался именно Тир. И значит, перестройка храма и введение праздника воскресения бога возвеличивали Хирама и еще больше укрепляли его власть.
Власть Хирама распространялась не только на Тир и ею ближайшие окрестности. Соломон просил его послать своих рабов вместе с его, Соломона, рабами нарубить кедры с Ливана (I Reg., 5, 6). Следовательно, под властью тирского царя находилась какая-то часть Ливанских гор. Это недвусмысленно вытекает и из приводимых Иосифом Флавием (Contra Ар. 1, 17–18; Ant. Iud. VIII, 5, 3) сообщений Дия и Менандра, чьи данные взяты непосредственно из тирских документов и хроник. В них говорится, что Хирам сам направился на Ливан и приказал нарубить кедры для тирских храмов.