Когда от Ассирии остались жалкие обломки, египтяне изменили своей прежней антиассирийской политике и сочли необходимым спасти остатки Ассирийской державы, чтобы сохранить преграду между собой и набирающими силы азиатскими государствами — Вавилоном и Мидией. С этой целью фараон Нехо, сын умершего к тому времени Псамметиха, в 609 г. до н. э. двинулся со своими войсками в далекий поход на северо-восток. Передняя Азия снова стала ареной борьбы крупных держав за господство в этом регионе.
Иудейский царь Иосия, по-видимому, счел поход Нехо эпизодом все той же борьбы с Ассирией и преградил ему путь около Мегиддо. Существует предположение, что Мегиддо в это время уже находился в руках Египта, ибо ассирийцы, нуждаясь в египетской помощи, сами передали ему этот важный стратегический пункт, но ни исторических, ни археологических доказательство этому нет (Kempinski, 1989, 103–105). Фараон пытался мирно договориться с Иосией, дабы получить свободный проход к Евфрату, но тот отверг его предложения. Иудеи потерпели поражение, причем царь был смертельно ранен еще до начала сражения (II Reg., 23, 29; II Chron., 35, 20–24; Ios. Ant. Iud., X, 5, 1). Смерть царя вызвала, по-видимому, политический кризис в Иудее. Как это уже бывало в подобных случаях, в дело вмешался "народ земли", который возвел на трон сына Иосии Иоахаза (II Reg., 23, 30; II Chroa 36, 1). Последний не был старшим сыном Иосии: в момент смерти отца ему было 23 года, в то время как его сводному брату Элиакиму — 25 (II Chron., 36, 2, 5), и он, конечно, имел больше прав на престол. По-видимому, при дворе существовала какая-то поддерживавшая Иоахаза группировка, которая, не имея достаточно сил для осуществления своих замыслов, обратилась к поддержке населения страны.
Фараон, добившись свободного прохода через Иудею, пересек затем всю Сирию, по-видимому, не встречая сопротивления. В том же 609 г. до н. э. египетская армия соединилась с ассирийской и попыталась отбить у вавилонян Харран в Верхней Месопотамии, но неудачно. Вероятно, после этого поражения египтяне вернулись в Сирию. Находясь в городе Рибле на территории бывшего царства Хамат, Нехо вызвал к себе иудейского царя Иоахаза и арестовал его, а на престол посадил его брата Элиакима, переименовав по каким-то причинам в Иоакима, и при этом на Иудею была наложена тяжелая дань (II Reg., 23, 33–35; II Chron., 36, 3–4). Судя по тому, что фараон "вызвал" к себе иудейского царя, после поражения при Мегиддо и гибели Иосии Иудея признала власть Египта, так что вызов иудейского царя к фараону вполне соответствовал суверенным. Может быть, известие о поражении под Харраном побудило Иоахаза отказаться от подчинения фараону, что и вызвало резкую реакцию египетского властелина. Иоахаз правил всего три месяца, но этого оказалось достаточно, чтобы Библия отнеслась к нему резко отрицательно, обвиняя его в неугодном Богу поведении. Возможно, такое поведение являлось, как это бывало и раньше, выражением определенной политической позиции, на этот раз — антиегипетской. Посаженный же после него на трон Иоаким оставался верным Египту, и не исключено, что само изменение имени стало признанием его статуса (Tadmor, 1981, 191). Для выплаты дани египетскому фараону взимался специальный налог (II Reg., 23, 35), причем именно с "народа земли", в чем, видимо, проявился проаристократический характер правления Иоакима.
Поражение под Харраном не остановило Нехо. Он вновь ввязался в войну, но теперь действовал уже самостоятельно, ибо ассирийской армии практически не существовало. Ареной войны стала северо-восточная часть Сирии. Вавилоняне, форсировав Евфрат, захватили город Ку-муху к югу от Кархемыша. В этом районе и развернулись военные действия в 606–605 гг. до н. э. Решающая битва произошла под Кархемышем, где египтяне были наголову разгромлены (Klengel, 1992, 231). Сам город также был взят, явно после долгой осады (Parra Aguado, 1999, 323–326), но все же упорное сопротивление Кархемыша вавилонянам не изменило хода событий. Берос, слова которого приводит Иосиф Флавий (Ant. Iud., Х, 11, 1; Contra Ар. I, 19), говорит о Нехо как о мятежном наместнике Египта, Келесирии и Финикии, а среди пленных, захваченных при Кархемыше, упоминает иудеев, финикийцев, сирийцев и египтян. Конечно, само понимание войны против. Нехо как усмирения отпавшего наместника, свидетельствует об официальной вавилонской точки зрения, согласно которой все западные владения Ассирии теперь по наследству перешли к Вавилону. Само рассмотрение в одном ряду, как врагов, египтян, финикийцев, иудеев и сирийцев свидетельствует о восприятии вавилонянами их всех как единого целого. Видимо, можно говорить, что на какое-то время весь Сиро-Палестинский район, как это было во времена египетского Нового царства, оказался подчинен Египту. Но период его господства здесь не был длительным.