Контрибуция, которую Антиох должен был выплатить Риму за 12 лет, составляла 12 000 талантов серебра, а также 90 000 медимнов хлеба, не считая 577 талантов, которые следовало заплатить пергамскому царю Эвмену (Pol., XXI, 45, 19–21). Необходимость таких выплат и громадные военные расходы, в том числе на впечатляющий, но практически бесполезный восточный поход, подорвали селевкид-скую казну. Пытаясь хоть как-то ее пополнить, Антиох напал на храм бога Бела в Элимаиде (Юго-Западный Иран) и ограбил его, нарушив тем самым неприкосновенность храма и гражданско-храмовой общины, признаваемой им самим. Отмщение не заставило себя ждать. Антиох был убит. (Strabo, XVI, 1, 10; lust., XXXII, 2, 102),
Еще при жизни Антиох III сделал соправителем своего сына Селевка, который и вступил на трон под именем Селевка IV. Положение нового царя было очень сложным, финансовыс трудности возрастали. Следуя примеру отца и забыв о его ужасном конце, Селевк направил своего приближенного Гелиодора в Иерусалим, дабы завладеть сокровищами храма Йахве. Однако Гелиодор не выполнил царского поручения. Позже возникла легенда, что ангел на коне изгнал его и его свиту из храма (II Мас., 3, 7—40). Что произошло в действительности, неизвестно (Bickerman, 1988, 234). Не исключено, что жрецы сумели подкупить Гелиодора, и тот ушел из Иерусалима (Otto, 1912, 14–15), хотя столь высокопоставленный чиновник едва ли поддался на вульгарный подкуп. Думается, что вся эта история станет более понятной, если ее связать с внутренними раздорами в Иудее.
Еще в III в. до н. э. в Иудее большую роль играл Иосиф, принадлежавший к роду Тобиадов, наследственных правителей одной из заиорданских областей. Иосиф сумел оттеснить даже первосвященника и взять в свои руки политические и особенно финансовые дела не только иудейской общины, но и всех азиатских владений Птолемеев. Свои позиции Тобиады явно сохранили и после подчинения этих владений Селевкидам. Среди сыновей Иосифа выделился младший — Гиркан, сумевший завоевать симпатии Птолемея V и его жены Клеопатры. Однако это вызвало недовольство и самого Иосифа, и его старших сыновей. После смерти Иосифа семейная распря приобрела общественный характер. Значение Тобиадов в Иудее было столь велико, что и иудеи разделились на две "партии", в результате чего дело почти дошло до гражданской войны. Гиркан потерпел поражение и удалился в свои владения за Иорданом (Ios. Ant. Iud., XII, 4, 2—11). После этого влияние Тобиадов в Иудее стало еще прочнее. Несмотря на уход Гиркана, в иерусалимском храме осталось довольно значительное его имущество (II Мас., 3, 11). По словами Иосифа Флавия, первосвященник Симон примкнул к противникам Гиркана. После смерти Симона его преемником стал его сын Ония. Но он встретил противодействие со стороны светского администратора храма, также носившего имя Симон. В это время в иудейской среде боролись две группировки, одна из которых стремилась сохранить и даже усилить полную изоляцию общины от окружающего мира, а другая — войти в более тесный контакт с этим миром, проводя политику эллинизации иудейского общества. Библия с почтением описывает Онию, а Симона называет предателем (например, II Мас., 4, 1). Учитывая общее изображение событий этого времени в I и II Книгах Маккавеев, можно предполагать, что Ония возглавлял изоляционистскую группировку, а Симон принадлежал к "эллинистам". Потерпев поражение в борьбе с Онией, Симон донес сатрапу Келесирии и Финикии Аполлонию о несметных сокровищах храма, тот сообщил в Антиохию, после чего Селевк II направил Гелиодора в Иерусалим.
Таким образом, выявляется общая линия раздела в верхах иудейского общества. Первосвященник Симон выступает против Гиркана, а его сын — против администратора Симона. Последний же провоцирует вмешательство царя и его правительства в дела Иерусалима. Вероятно, эти два события — поражение Гиркана и экспедиция Гелиодора — имеют общие корни. "Эллинисты" поддерживают аммонитянина, предок которого решительно выступал против Неемии и иудейской общины, и стремятся к поддержке царской администрации, а "изоляционисты" выступают против Гиркана и "эллинистов". Надо также иметь в виду, что Тобиады играли значительную роль, когда Палестиной владели Птолемеи, так что очень вероятно, что их сторонники были одновременно и сторонниками Птолемеев, в то время как противники, естественно, поддерживали Селевкидов (Green, 1993, 506–508). Возможно, что Гелиодор, прибыв в Иерусалим, понял, что дела там обстоят не так просто, как это виделось из Антиохии, и предпочел не вмешиваться во внутренние дела Иудеи, или, и это кажется более вероятным, уже задумав переворот, стремился обеспечить себе поддержку влиятельного и богатого иерусалимского жречества.