С доисторического времени и по сей день Юго-Западная Азия подвержена катастрофическим засухам, которые чередуются с периодами повышенной влажности{2}. Но колебания климата, начавшиеся с IX тысячелетия до н. э., данного района не коснулись, поэтому обнаруженный здесь археологический материал представляет собой неоценимый источник для реконструкции последовательных этапов в развитии обитавших на этой территории человеческих коллективов — от первых следов присутствия человека в пещере Шанидар (древнейший слой датируется около 100 тысяч лет до н. э.) до создания первых в истории государственных организмов.
Согласно современным научным данным, обитатели: лого района перешли к этапу интенсивного собирательства диких злаков несколько позже, чем жители Египта, по-видимому, в X тысячелетии до н. э. В разных районах стали появляться поселения, где в глиняных домах, построенных на каменных фундаментах, жили коллективы собирателей, состоявшие из 50 —100 человек. На небольшом расстоянии от поселений иногда создавались сезонные стоянки на время выпаса скота. Использовались в то время и старые пещеры, в которых люди жили на предшествующем этапе развития.
Наиболее характерными примерами поселений могут служить Зави-Чеми — Шанидар в Северном Ираке, Эйнан (Айн-Маллаха) и Иерихон в Палестине. Поселение Зави-Чеми — Шанидар на Верхнем Забе в Курдистане, открытое в 1961 и 1964 гг. американской экспедицией Р Солецкого, датируется 8920 (±300) г. до н. э. К тому же времени — 8450 (±150) — относится обнаруженное в 1966 г. экспедицией Т. Юнга и П. Смита такого же типа поселение в долине неподалеку от Бисутуна в Западном Иране. При раскопках в большом количестве найдены зернотерки и протосерпы, представляющие собой костяную рукоятку с кремниевым вкладышем. По сравнению с тяжелыми и менее прочными серпами из Ком-Омбо эти более совершенны, что говорит о несомненном техническом прогрессе. Прогресс заметен и в других областях. Обнаруженные при раскопках костные остатки указывают на то, что в этом районе люди уже одомашнили овцу. Это — древнейшее свидетельство-приручения овец. Однако раскопки, которые ведутся в Западном Иране, возможно, принесут новые данные с» начале разведения овец в более ранний период.
С незапамятных времен первобытный человек, живший в окружении диких зверей, существовал благодаря: охоте. Люди часто ловили и держали в загонах молодых животных, чтобы обеспечить себя продовольствием на периоды, не благоприятствовавшие охоте. Но разводить животных не пытались. Целесообразность скотоводства стала очевидной лишь тогда, когда часть группы, переключившись на охрану диких злаковых полей, перестала участвовать в охоте. Дополнительным импульсом послужили трудности, связанные с транспортировкой урожая с полей в поселения. Все данные говорят о том, что первым вьючным животным, одомашненным в горах Загроса, была овца (хотя груз, который в состоянии поднять овца, не превышает 10–15 кг){3}. Таким образом, одомашнивание началось с травоядных животных, обитавших в непосредственной близости к человеку. На территории Северного Ирака первой была приручена овца, Анатолии и Сирии — коза, Палестины и нынешнего Ирана — газели и антилопы, хотя эти виды более прихотливы, чем мелкие животные горных районов{4}.
Функции домашних животных были везде одинаковы: вначале помощники человека в труде, а позднее еще и основная часть рациона. На первых порах человек использовал только мясо прирученных животных, но вскоре научился выделывать шкуры, использовать рога и копыта, а затем прясть шерсть. Так оседлые поселения сделали качественно новый шаг в своем развитии: они стали создаваться на более длительный срок и занимать более обширную территорию.
Лучше, чем культуры Загроса, известна более поздняя культура натуфийских поселений X и IX тысячелетий до н. э. в Палестине. Особенно интересный материал, относящийся к натуфийской культуре, дали раскопки в Эйнане (Айн-Маллаха), расположенном на озере Хуле в верхнем течении реки Иордан. Работавшая здесь в 1957–1959 гг. французская экспедиция Ж. Перро раскопала около 50 домов, обитатели которых наряду с охотой и рыболовством занимались собирательством диких злаков, пользуясь совершенно новыми, дотоле неизвестными орудиями. Помимо серпов с кремниевыми вкладышами и каменных зернотерок здесь обнаружены каменные ступы для шелушения зерна и корзины для хранения и сушки зерна. Каменные ступы (иногда базальтовые, весом до 50 кг), более чем какие-либо другие предметы, свидетельствуют об оседлом образе жизни: трудно вообразить себе кочующую группу людей, обремененных подобным инвентарем. В пользу юседлости говорят также наземные сооружения для хранения запасов продовольствия. Эти хранилища строились на территории поселения; иногда их (как и некоторые дома) использовали в качестве мест захоронений владельцев. Натуфийские поселения, следы которых обнаружены также в дельте Нила (Хелуан) и в горах на побережье Красного моря (оазис Лейк-Ита), были вдвое-втрое крупнее загросских.
В захоронениях Эйнана найдены древнейшие произведения искусства, характерные для всей культуры: схематичные каменные женские фигурки, орнаментированные базальтовые сосуды, резные изделия из кости, украшения (ожерелья и браслеты) из раковин, кости и: камня. Все это, по-видимому, позволяет предположить наличие у человека духовных запросов, выходивших за рамки хозяйственных проблем. Улучшение материальных условий позволило людям задуматься о загробной жизни и создать погребальные обычаи, связанные с верой в загробное существование. Возможно, уже в то время возникла вера в богов, местом обитания которых считалась гора Гермон.
Имеются и более древние свидетельства существования верований и даже культов, хотя материал слишком незначителен, чтобы можно было сделать какие-либо однозначные выводы. Так, в 1960 г. английской экспедицией К. Кеньон в Иерихоне были открыты остатки культового здания, на руинах которого позднее-возникло натуфийское поселение. Однако лишь находки следующего слоя, относящегося к VIII тысячелетию до н. э., позволяют сделать некоторые заключения: о дальнейшем развитии ближневосточных обществ.
В VIII тысячелетии до н. э. Иерихон (слой этого периода обозначили как докерамический неолит А) представлял собой укрепленное поселение, имевшее не менее 2000 обитателей и занимавшее площадь 2,5 га, тесно застроенное круглыми домами из сырцового кирпича и обнесенное каменной стеной с такими мощными башнями, каких не знал ни один из более поздних городов, строившихся в последующие века на этом холме.
Открытие укрепленного поселения под огромным холмом Иерихона стало сенсацией. При первых же сообщениях о нем возникли естественные вопросы: на чем базировалась экономика такого большого поселения и какова была его социальная структура.
Следы земледелия не были обнаружены, но зерно в пищу употреблялось. Жители Иерихона, по-видимому, собирали дикую пшеницу и ячмень, а из домашних животных содержали коз, собак и кошек. Охотились на крупного зверя, о чем свидетельствует такое важное-достижение натуфийской культуры, как изобретение стрелы и лука. Кроме того, натуфийцы владели техникой обработки обсидиана — черного твердого вулканического стекла, добывавшегося на Армянском нагорье, в Анатолии.