Выбрать главу

- Убедитесь сами, это то, о чем мы Вам докладывали.

Московский консультант с интересом рассматривает мой дырявый урчащий кишечник и заключает:

- Давайте все же попробуем!

Заведующая обращается к моему лечащему врачу:

- Василий Данилович, скажите медсестре, пусть доставит приготовленный для профессора перевязочный материал.

Через минуту подкатывают, знакомый по первому отделению, столик на колесиках.

Мария Васильевна отходит в сторону, а консультант садится рядом на стул, надевает резиновые перчатки. Заметив мой напряженный взгляд, успокаивает:

- Не бойся мальчик, это будет совсем не больно.

Профессор берет со столика перчатку из толстой резины и засыпает в нее серый похожий на цемент порошок. Трясет –порошок оседает в пальцах перчатки. Затем обращается к врачам:

- Подойдите кто-нибудь ко мне - подходит Василий Данилович. - Подержите перчатку.

Доктор держит ее, а профессор каждый палец перчатки обвязывает ниткой и отрезает их ножницами. Получившимися резиновыми пробками, он поочередно затыкает мои кишечные свищи и фиксирует их марлевым бинтом, пропущенным через поясницу. Затем осматривает проделанную им работу и обращается к врачам:

- Примерно так необходимо закрывать свищи кишечника и больной со временем наберет вес. Он накрыл рану пеленкой, встал и направился к выходу. Все пошли за ним, кроме Марии Васильевны и Василия Даниловича. Они продолжили обход больных нашей палаты. Осмотрев за пол часа моих соседей, вновь подошли ко мне.

Мария Васильевна, осторожно сняла пеленку с моей раны. Бинты намокли и обвисли, а вылетевшие из свищей «профессорские пробки» лежали на недовольно фыркающем кишечнике в центре раны.

Заведующая вздыхает и с сарказмом говорит:

- Учить, каждый горазд - поворачивается к Василию Даниловичу. – Выбросить это все, а что видите - профессору ни слова. Нам ссорится, с москвичами не надо.

Мария Васильевна продолжая ворчать, уходит.

Василий Данилович берет ножницы и разрезает мокрые бинты, затем пинцетом все собирает и выбрасывает в плевашку.

- Саша, не расстраивайся. Со временем тебе свищи зашьют без экспериментов. Главное больше ешь и двигайся.

- Уже сижу, а встать не могу. Ноги не разгибаются. – доктор пробует разогнуть ближнюю к нему ногу. Морщусь. – Больно!

- Ничего страшного. Ты ноги постоянно согнутыми держишь, поэтому сухожилия потеряли эластичность.

- Мне так удобно и одеяло не пачкается.

- За одеяло не переживай, растягивай сухожилия

8 марта 1969 год.

Открываю после сна глаза. Первая мысль - сегодня мамин праздник. Как ее поздравить? Ничего оригинального в голову не приходит. Не хочется опять попасть впросак, как в третьем классе:

«Моя первая учительница – Баклашкина Раиса Федоровна в канун 8 марта велела всему классу принести поздравительную открытку, кусок картона и ножницы:

- На уроке труда будем делать подарки для ваших мам.

Дома оторвал обложку от ненужной мне книги и в киоске купил самую красивую открытку. В школе под руководством учительницы, сделал подставку для открытки и старательно написал поздравление. Когда ученики закончили свои работы, Раиса Федоровна сказала:

- Незаметно поставьте открытку на видное место. Ваша мама, прочитает ее и будет рада.

Так и сделал. Утром, когда мама была на кухне, положил картонную рамку с открыткой в ее комнате на стол.

Братья, по очереди подходили к маме и поздравляли с праздником, а я в другой комнате ждал радостного восклицания по поводу моего подарка. К своему удивлению услышал недовольный голос мамы:

- А Саша, почему не поздравляет?

Обиженный, подбегаю к ней и говорю:

- Мама! Я все написал на открытке!

Она в ответ:

- Вот вырастишь, будешь жить далеко, пришлешь мне поздравительную открытку – я буду рада. А пока вы со мной, хочу слышать поздравления вашими голосами.

Опустив голову, пробубнил:

- Поздравляю тебя с праздником – 8 марта! – после не большой паузы все же напомнил: - Я очень старался. Думал, ты будешь рада.

Мама улыбнувшись, принесла из своей комнаты открытку и прочитала ее вслух:

- Спасибо, Саша! - затем прижала нас всех к себе и сказала: - «Вот теперь поздравили все».

В палате тихо. Возникло непреодолимое желание: «Сегодня должен встать на ноги!». За неделю растянул сухожилия мышц и связки в коленных суставах, ноги выпрямились.

Приехала мама, заученно говорю ей:

- Поздравляю тебя с международным праздником 8 марта! Спасибо мама за все, что ты для меня делаешь!

- Да, без меня ты бы пропал. Дом забросила, остальные дети без присмотра, но деваться некуда. Тебе я сейчас нужнее – голос у мамы грустный, не праздничный.

- Мам, давай сегодня попробую встать на ноги.

Она разволновалась.

- Не дай Бог упадешь. Слаб ты еще, сынок.

Отступать не хочу, бинтами крепко привязываю к животу пеленку.

Сам осторожно сажусь и держусь за край кровати.

- Поднимай – мама стоя берет меня руками за грудную клетку и медленно поднимает. Ноги мои трясутся мелкой рябью, но не сгибаются. Я в восторге:

– Отпускай!

Она расслабляет руки. Стою… Колени подгибаются, но мама успевает подхватить. Тяжело дыша, опускаюсь на кровать.

Радостный возглас мамы:

- Слава тебе Господи! Встал! Это мне твой подарок на 8 марта. Спасибо, сынок!

16 марта 1969 год.

Воскресенье. Послеобеденное время. В палате тихо. Больные отдыхают, кто-то лежа читает книгу.

От нечего делать, придирчиво осматриваю свое тело. Руки – плети, худые бедра, видны ребра – живой обтянутый кожей скелет:

« В нашем классе я считался самым сильным из ребят. Был еще один крепкий мальчик – Сашка Фирсов. Одноклассники, несколько раз стравливали нас померяться силами, но мы оба под разными предлогами отказывались – не хотели нарушать паритет».

Пришла мама, а с ней Валерка Лазарев с фотоаппаратом. Он вместе с сестрой Тамарой увлекается фотографией. Почти все фотоснимки в нашей семье – их работа. Валера в школе учится хорошо, после окончания десятого класса собирается поступать в университет. Лазаревы жили в нашем доме на втором этаже - над нами, но год назад переехали на новую квартиру.

Раскладывая принесенные с собой вещи, мама поясняет:

- Собиралась к тебе ехать, Валеру встретила. Он захотел тебя навестить.

Валерка подходит ближе.

- Здравствуй, Саша. Давай сфотографирую.

- Зачем? Я такой худой…

- На память. Вылечишься – будет что вспомнить.

- И без фотокарточки не забудется. Ладно, «щелкай».

Мама просит:

- Подожди Валера, я Сашу причешу – она поправляет подушку, покрывает белой чистой простынью мой живот и расчесывает волосы.

«Фотограф», устанавливает на фотоаппарате выдержку, наводит диафрагму.

- Прошу улыбочку.

Улыбаюсь. Звучит щелчок – зафиксировано.

Спрашиваю у мамы:

- Как думаешь, какой мой вес?

- Не знаю. Когда начнешь ходить - взвесимся. Здесь недалеко в коридоре весы стоят.

- Давай сегодня!

- Что тебе вдруг «приспичило»?

- Все равно, надо учиться ходить. Ну давай сегодня! Валерка поможет.