- Убедитесь сами, это то, о чем мы Вам докладывали.
Московский консультант с интересом рассматривает мой дырявый урчащий кишечник и заключает:
- Давайте все же попробуем!
Заведующая обращается к моему лечащему врачу:
- Василий Данилович, скажите медсестре, пусть доставит приготовленный для профессора перевязочный материал.
Через минуту подкатывают, знакомый по первому отделению, столик на колесиках.
Мария Васильевна отходит в сторону, а консультант садится рядом на стул, надевает резиновые перчатки. Заметив мой напряженный взгляд, успокаивает:
- Не бойся мальчик, это будет совсем не больно.
Профессор берет со столика перчатку из толстой резины и засыпает в нее серый похожий на цемент порошок. Трясет –порошок оседает в пальцах перчатки. Затем обращается к врачам:
- Подойдите кто-нибудь ко мне - подходит Василий Данилович. - Подержите перчатку.
Доктор держит ее, а профессор каждый палец перчатки обвязывает ниткой и отрезает их ножницами. Получившимися резиновыми пробками, он поочередно затыкает мои кишечные свищи и фиксирует их марлевым бинтом, пропущенным через поясницу. Затем осматривает проделанную им работу и обращается к врачам:
- Примерно так необходимо закрывать свищи кишечника и больной со временем наберет вес. Он накрыл рану пеленкой, встал и направился к выходу. Все пошли за ним, кроме Марии Васильевны и Василия Даниловича. Они продолжили обход больных нашей палаты. Осмотрев за пол часа моих соседей, вновь подошли ко мне.
Мария Васильевна, осторожно сняла пеленку с моей раны. Бинты намокли и обвисли, а вылетевшие из свищей «профессорские пробки» лежали на недовольно фыркающем кишечнике в центре раны.
Заведующая вздыхает и с сарказмом говорит:
- Учить, каждый горазд - поворачивается к Василию Даниловичу. – Выбросить это все, а что видите - профессору ни слова. Нам ссорится, с москвичами не надо.
Мария Васильевна продолжая ворчать, уходит.
Василий Данилович берет ножницы и разрезает мокрые бинты, затем пинцетом все собирает и выбрасывает в плевашку.
- Саша, не расстраивайся. Со временем тебе свищи зашьют без экспериментов. Главное больше ешь и двигайся.
- Уже сижу, а встать не могу. Ноги не разгибаются. – доктор пробует разогнуть ближнюю к нему ногу. Морщусь. – Больно!
- Ничего страшного. Ты ноги постоянно согнутыми держишь, поэтому сухожилия потеряли эластичность.
- Мне так удобно и одеяло не пачкается.
- За одеяло не переживай, растягивай сухожилия…
8 марта 1969 год.
Открываю после сна глаза. Первая мысль - сегодня мамин праздник. Как ее поздравить? Ничего оригинального в голову не приходит. Не хочется опять попасть впросак, как в третьем классе:
«Моя первая учительница – Баклашкина Раиса Федоровна в канун 8 марта велела всему классу принести поздравительную открытку, кусок картона и ножницы:
- На уроке труда будем делать подарки для ваших мам.
Дома оторвал обложку от ненужной мне книги и в киоске купил самую красивую открытку. В школе под руководством учительницы, сделал подставку для открытки и старательно написал поздравление. Когда ученики закончили свои работы, Раиса Федоровна сказала:
- Незаметно поставьте открытку на видное место. Ваша мама, прочитает ее и будет рада.
Так и сделал. Утром, когда мама была на кухне, положил картонную рамку с открыткой в ее комнате на стол.
Братья, по очереди подходили к маме и поздравляли с праздником, а я в другой комнате ждал радостного восклицания по поводу моего подарка. К своему удивлению услышал недовольный голос мамы:
- А Саша, почему не поздравляет?
Обиженный, подбегаю к ней и говорю:
- Мама! Я все написал на открытке!
Она в ответ:
- Вот вырастишь, будешь жить далеко, пришлешь мне поздравительную открытку – я буду рада. А пока вы со мной, хочу слышать поздравления вашими голосами.
Опустив голову, пробубнил:
- Поздравляю тебя с праздником – 8 марта! – после не большой паузы все же напомнил: - Я очень старался. Думал, ты будешь рада.
Мама улыбнувшись, принесла из своей комнаты открытку и прочитала ее вслух:
- Спасибо, Саша! - затем прижала нас всех к себе и сказала: - «Вот теперь поздравили все».
В палате тихо. Возникло непреодолимое желание: «Сегодня должен встать на ноги!». За неделю растянул сухожилия мышц и связки в коленных суставах, ноги выпрямились.
Приехала мама, заученно говорю ей:
- Поздравляю тебя с международным праздником 8 марта! Спасибо мама за все, что ты для меня делаешь!
- Да, без меня ты бы пропал. Дом забросила, остальные дети без присмотра, но деваться некуда. Тебе я сейчас нужнее – голос у мамы грустный, не праздничный.
- Мам, давай сегодня попробую встать на ноги.
Она разволновалась.
- Не дай Бог упадешь. Слаб ты еще, сынок.
Отступать не хочу, бинтами крепко привязываю к животу пеленку.
Сам осторожно сажусь и держусь за край кровати.
- Поднимай – мама стоя берет меня руками за грудную клетку и медленно поднимает. Ноги мои трясутся мелкой рябью, но не сгибаются. Я в восторге:
– Отпускай!
Она расслабляет руки. Стою… Колени подгибаются, но мама успевает подхватить. Тяжело дыша, опускаюсь на кровать.
Радостный возглас мамы:
- Слава тебе Господи! Встал! Это мне твой подарок на 8 марта. Спасибо, сынок!
16 марта 1969 год.
Воскресенье. Послеобеденное время. В палате тихо. Больные отдыхают, кто-то лежа читает книгу.
От нечего делать, придирчиво осматриваю свое тело. Руки – плети, худые бедра, видны ребра – живой обтянутый кожей скелет:
« В нашем классе я считался самым сильным из ребят. Был еще один крепкий мальчик – Сашка Фирсов. Одноклассники, несколько раз стравливали нас померяться силами, но мы оба под разными предлогами отказывались – не хотели нарушать паритет».
Пришла мама, а с ней Валерка Лазарев с фотоаппаратом. Он вместе с сестрой Тамарой увлекается фотографией. Почти все фотоснимки в нашей семье – их работа. Валера в школе учится хорошо, после окончания десятого класса собирается поступать в университет. Лазаревы жили в нашем доме на втором этаже - над нами, но год назад переехали на новую квартиру.
Раскладывая принесенные с собой вещи, мама поясняет:
- Собиралась к тебе ехать, Валеру встретила. Он захотел тебя навестить.
Валерка подходит ближе.
- Здравствуй, Саша. Давай сфотографирую.
- Зачем? Я такой худой…
- На память. Вылечишься – будет что вспомнить.
- И без фотокарточки не забудется. Ладно, «щелкай».
Мама просит:
- Подожди Валера, я Сашу причешу – она поправляет подушку, покрывает белой чистой простынью мой живот и расчесывает волосы.
«Фотограф», устанавливает на фотоаппарате выдержку, наводит диафрагму.
- Прошу улыбочку.
Улыбаюсь. Звучит щелчок – зафиксировано.
Спрашиваю у мамы:
- Как думаешь, какой мой вес?
- Не знаю. Когда начнешь ходить - взвесимся. Здесь недалеко в коридоре весы стоят.
- Давай сегодня!
- Что тебе вдруг «приспичило»?
- Все равно, надо учиться ходить. Ну давай сегодня! Валерка поможет.