В чем же тут дело? Нет, я понимаю, что в нашей безалаберной стране этой беды не оценивают. Привыкли к авралам и перекурам.
Но как мирятся трудолюбивые капиталисты? Неужели… неужели и они слабы перед Игрой? И вся деловая хватка и накопленное веками трудолюбие меркнут перед экраном, на котором все больше и больше цветов, точки приобретают фотографически правильные лица, но в общем-то ничего не меняется.
Один бежит, другие догоняют.
Нет, надо разобраться. Хоть самому успокоиться. Начнем с чего-нибудь общеизвестного… вроде того, что Игры развивают реакцию, образное мышление…
Слабое утешение.
Ничего они не развивают, кроме близорукости. Умение быстро нажимать на две-три клавиши не поможет даже в машинописи. Способность ловко двигать «мышкой» по коврику в лучшем случае накачает вам кисть. А самая точная стрельба по монстрам в подземных лабиринтах ничего не даст при встрече с юной гопотой в подворотне.
В чем же дело?
Первый час, проведенный за игрой в «Warlord», меня не вдохновил. По примитивно нарисованной карте бегала фигурка рыцаря. Рыцарь мог захватывать города, выращивать в них войска и драться с другими, вражескими рыцарями. У игры, правда, было одно замечательное достоинство – в нее можно было играть сразу нескольким людям, совершая ходы по очереди. Для компании, собравшейся попить пива, это было огромное достоинство.
Давно затих институт, в чьих стенах мы собрались, стемнело, кончилось пиво. А мы сидели перед дряхлым «двести восемьдесят шестым» и нападали друг на друга, оглашая тишину удивленными воплями:
– Глянь-ка, на дороге конница хорошо сражается!
– А в горах грифоны – звери!
Когда наконец мы стали расходиться, скромный труженик вычислительного фронта Виктор произнес:
– Есть еще получше игры, только для них нужны «триста восемьдесят шестые»… у нас такая машина одна, под замком…
Под замком? Каким замком, тем, что в горах, или тем, что у моря? А, под замком… Я понял, что пропал.
Ночью, закрыв глаза и увидев рыцаря, летящего над холмами на паре грифонов, я убедился в этом окончательно.
Через неделю моя жена, обеспокоенная странными вечерними отлучками, тоже пошла поиграть на компьютере. Когда через несколько дней ей приснился сон – огромное поле, по которому шествуют плоские фигурки рыцаря и боевых волков, я убедился – болезнь заразна.
Далее поиски свободного компьютера, на котором можно поиграть, приобрели накал борьбы за выживание. День, проведенный без игры, казался безвозвратно потерянным.
На семинар писателей-фантастов в Тирасполе я поехал с надеждой излечиться. Там не будет компьютеров! Там никто не поддержит разговор об играх! Там будет хорошо!
В первый же вечер мой друг Володя Васильев, стесняясь так, будто говорил о своем первом поцелуе, сказал:
– А ты знаешь, я тут на компьютере поиграл… Есть такая игра…
– Вэрлорд! – закричал я.
– Да!
Компьютера не было. Мы рисовали карты на бумаге и пытались разработать правила для настольной версии. По пути в столовую, проходя мимо увенчанной серым флажком водонапорной башни, Володя подозрительно спросил:
– А почему флажок не изменил цвет?
Я его понял.
Если вы играли, то тоже поймете.
За день до разъезда мы все-таки нашли компьютер – познакомившись с двумя девушками из министерства социального обеспечения Приднестровской республики. Вместо торжественного банкета мы пошли играть – оказалось, что у нас обоих хоть и нет компьютера, но имеются дискеты с любимой игрой. Так, вероятно, крестоносцы бережно носили под латами мешочек со святыми мощами… Уходили мы поздно, девушки провожали нас подозрительными взглядами.
Мы не замечали.
Я стал серьезно подумывать о смене профессии. Компьютер в личном пользовании был недостижимой мечтой, значит, стоило заделаться программистом. Смущало меня лишь то, что я ненавидел математику.
Но, видимо, та сила, которая стояла за компьютерными играми, решила, что я принесу ей больше пользы в качестве писателя. В результате совершенно невероятных обстоятельств я стал счастливым обладателем своего первого компьютера.
Ощущение было примерно таким, будто добравшемуся до Грааля паладину предложили отныне использовать его в качестве походной кружки.
Примерно на полгода я полностью прекратил писать. Не до того было! Сила, вдохнувшая в Игры жизнь, нахмурилась и подсунула мне файл с рассказом Виктора Пелевина «Принц Госплана».
И я успокоился.
В четкой иерархии игрового мира было место всем!
И умным программистам, рождающим игры.
И простым труженикам бухучета, в эти игры играющим.
И писателям-фантастам, черпающим в игре вдохновение.
Время от времени знакомые программисты, прочитавшие мою книгу «Рыцари Сорока Островов», загорались идеей сделать по ней игру. Я радостно соглашался, на чем все и заканчивалось. Но стало ясно, что змея крепко закусила свой хвост, Игры пытаются черпать идеи в книгах, книги рождаются после Игр.
Когда в романе «Принцесса стоит смерти» я описал темпоральную гранату – оружие, отбрасывающее героя назад во времени и дающее возможность переиграть поединок, мне объяснили, что это всего лишь отражение загрузки компьютерной игры, команды «load».
Я не спорил, хоть граната и была придумана задолго до приобщения к рядам игроманов.
В конце концов, что мы знаем о природе времени? Может быть, в будущем я уже применял темпоральную гранату?