Ночью в темноте спальни послышалось тихое хихиканье. Карина изо всех сил прислушивалась, и не могла пошевелиться. По этому параличу, она поняла, что уже спит. Комната была как наяву, но откуда-то все время доносился этот шкодливый смешок. Меняя тональность, он звучал все время в разных углах, как будто играя с несчастной хозяйкой квартиры.
Пристальный осмотр не выявил источник веселья. Карина зажала руками уши и спряталась под одеяло, но перестать его слышать было невозможно. Звук нарастал и становится все более угрожающим. Ни руки, ни подушка не могли защитить от него.
Во сне Карина с трудом припомнила слова молитвы, но они не имели силы над этим сатанинским смехом. В дорожке лунного света посреди комнаты стала клубиться тьма, неотвратимо принимая до ужаса знакомые очертания. Содрогаясь от припадка безудержного смеха Тень медленно подняла бесконечно-длинную костлявую руку и указав на скрюченную от страха Карину. Этот звук стал содрогать стены, как если бы гром прозвучал в помещении. Он ощущался уже не только слухом, но даже вибрацией передавался по мышцам и костям.
Внезапная тишина испугала ещё больше. Тень заколыхалась в воздухе как мираж, хотя до этого имела очень четкие очертания, и одним прыжком оказалась рядом с Кариной, вцепилась своими неимоверно костлявыми руками в плечи, парализованной ужасом жертвы и стала оборачиваться и сливаться с ней, как два куска пластилина разного цвета. Карина билась и извивалась, как могла, изо всех сил молотя своими исхудавшими руками по остову в развеивающихся лохмотьях, но огромная чёрная масса безжалостно поглощала ее.
Задыхаясь от страха, Карина все никак не могла придти в себя после пробуждения. С бешено колотящимся сердцем она бессмысленно озиралась по сторонам. Дождь барабанил по отливу окна, как будто стараясь достучаться и скорее сообщить что-то очень важное.
***
Размокшая от дождя в сумке почтальона газета содержала несколько объявлений необходимых услуг. Благодаря самой дешёвой полиграфии и готическому макияжу все «колдуньи» и «гадалки» на расплывчатых фото походили на изображения неустановленных трупов в объявлениях полиции.
– Что хотели? – С сочетанием напускной ласки и пожизненной усталости ответил прокуренный голос по телефону.
– Порчу снять. – Не сразу собралась с мыслями Карина. – Точнее демона изгнать.
– Так, за этим точно ко мне. Сейчас на смену ухожу, потом сплю. Завтра в обед позвоните, и я приму Вас.
На следующий день, в указанное время Карина мокла под дождем возле панельной девятиэтажки. Прокуренный голос бодро откликнулся в домофон: «Девятый этаж». В лифте и в подъезде крепко пахло мочой, и Карина сильно порадовалась, что желудок пуст.
В квартире Гадалки тоже пахло мочой, но по-другому. Среди множества старых книг, картин, коробок и статуэток сновало множество дворовых кошек самого унылого чёрно-белого окраса. В углу высилась на столике огромная клетка со старым попугаем, который раскидал вокруг помет и корм. На подоконнике на опоре из пропылившихся обтрепанных книг пристроилась переноска, в которой жили хомяки.
Карина в нерешительности остановилась в заставленной незнамо чем комнате.
– Я- Мадина. – Сказала рыхлая брюнетка с копной чёрного невообразимого хаоса на голове.
– Я Карина.
– К столику присаживайтесь. – Взмахом переливчатого рукава шелковой хламиды Гадалка пригласила вглубь заставленного лабиринта.
Не задавая вопросов, и не глядя на оторопевшую Карину, Гадалка начала сосредоточенно раскладывать карты. Пики и висельники вызвали мину разочарования на ее рыхлом безрадостном лице, и сила тяжести в полной мере овладела властью над ее нижней губой. Закончив с раскладкой, она тяжело вздохнула.
– Сильный дух. Так просто не выгнать. – С видом кредитного специалиста сказала Гадалка, испытующе глядя клиентке в глаза.
– Это значит дорого? – Раздраженно поинтересовалась Карина. Она уже чувствовала, что пришла зря.
– Я дёшево вообще не работаю. Надо ценить потомственный дар! – Возмутилась Гадалка и начала длинный и однообразный рассказ о том, где и при каких обстоятельствах свои феноменальные способности проявляли предыдущие представители женского пола ее семейства. Карина брезгливо смотрела на ее трясущиеся нарумяненные щеки, пока застоявшийся воздух комнаты сотрясали истории невероятного триумфа прабабок и бесчисленных страданий поверженных врагов.
Озвучив славную историю своего рода, Гадалка достала большой стеклянный шар с явными отпечатками жирных пальцев и энергично начала делать над ним пассы. Не владея латынью и не имея готовых эффектных заклинаний, она просто повторяла строгим тоном, как будто прогоняя прожорливого пса от миски: «Демон уходи! Оставь рабу Божью!». Длилось это минут двадцать, и одержимая начала тихонько засыпать под однообразные призывы Гадалки.