Исходя из всего этого съезд, безусловно, осуждает всякие попытки затушевать принципиальное и политическое значение разногласий между социалистами-революционерами и социал-демократами. Наоборот, он признает необходимым как в интересах развития политической самостоятельности российского пролетариата, так и в специальных интересах освободительного движения против абсолютизма, чтобы социал-демократы объясняли и подчеркивали буржуазные тенденции социалистов-революционеров и их практическую несостоятельность с точки зрения общедемократической.
Ввиду вышеуказанных соображений съезд решительно осуждает всякие попытки объединения социал-демократов с социалистами-революционерами, признавая возможными лишь частные соглашения с ними в отдельных случаях борьбы с царизмом, причем условия таких соглашений подлежат контролю Центрального комитета.
Кроме этих главнейших резолюций, съезд дал еще некоторые указания, как, например, предписал партии противодействовать еврейским погромам и запретил давать показания на жандармских дознаниях.
Организационные вопросы вызывали среди членов съезда горячие споры, перешедшие к концу съезда в раскол. Прежде всего рознь возникла на почве редакции 1-го параграфа организационного устава.
Ленин, исходя из того, что партия должна быть замкнутой, конспиративной революционной организацией, предлагал сформулировать параграф 1 устава так: «Членом Российской социал-демократической рабочей партии считается всякий, признающий ее программу и поддерживающий партию личным участием в одной из партийных организаций».
Введение в устав обязательства – личного участия в работе партии – сужало организацию, но зато включало в нее исключительно активных революционных работников. Такой взгляд Ленина поддержала часть его сторонников.
Мартов (Цедербаум) стоял за то, что партия должна охватить возможно большие массы населения, а потому и предлагал формулу: «Членом партии считается всякий, принимающий ее программу, поддерживающий партию материальными средствами и оказывающий ей регулярное личное содействие под руководством одной из ее организаций».
«Чем шире, – говорил Мартов, – будет распространено название партии, тем лучше. Мы можем только радоваться, если каждый стачечник, каждый демонстрант, отвечая за свои действия, сможет объявить себя членом партии».
При голосовании большинством лишь нескольких голосов была принята формула Мартова, которая и вошла в устав.
ЦЕДЕРБАУМ Юлий Осипович, по псевдониму Мартов, сын потомственного почетного гражданина, еврей, родился в 1873 году в Константинополе. Окончил 1-ю петербургскую гимназию, поступил в Петербургский университет, но уже в следующем году был исключен из него вследствие привлечения к дознанию по обвинению в рассылке по почте воззваний «Свободное слово» и «От группы народовольцев», за что был подвергнут тюремному заключению на пять месяцев. В 1894 году привлекался в Петербурге по делу о преступных кружках среди учащейся молодежи, но дело было прекращено, Цедербаум же подчинен негласному надзору полиции. В 1897 году привлекался к дознанию за пропаганду в социал-демократических кружках в Санкт-Петербурге и был выслан в Восточную Сибирь на три года с воспрещением после прекращения надзора полиции жить в столицах, некоторых губерниях и городах в течение трех лет. В 1901 году Цедербаум-Мартов выехал за границу, где вошел в состав Центрального комитета партии.
Второе серьезное столкновение ленинцев с мартовцами произошло при обсуждении вопроса о взаимоотношениях Центрального комитета и центрального органа. Ленин, желая иметь оба центральные учреждения одного и того же направления, как он выражался позднее, «создать последовательное честное искровское министерство», проводил пункт о том, чтобы кооптация новых членов в Центральном комитете производилась только с согласия центрального органа. Мартовцы восстали против такой опеки над Центральным комитетом и большинством в 26 голосов против 24 провалили предлагаемую «взаимную кооптацию».
Рознь достигла своего апогея, когда подошли выборы редакции центрального органа и состава Центрального комитета. По проекту Ленина, редакцию центрального органа должны были составлять три лица, но так как прежняя редакция «Искры», которую съезд признал центральным партийным органом, состояла из шести человек (Плеханов, Ленин, Мартов, Засулич, Аксельрод и Потресов), то некоторые делегаты предложили утвердить полностью старую редакцию. Ленинцы провалили это предложение.